И тогда твой миф развенчан, а «крепость» отказывается быть похожей на себя, когда она становится плотской и совсем близкой, ты отрекаешься от нее. Как в вечной легенде о Жар-птице, которую нельзя поймать, можно только иногда схватить за хвост. Она — плод воображения, как и все то, что выглядит СЛИШКОМ красивым. О да, ведь жизнь груба и проста, как все гениальное. Я не думаю, что с этим можно окончательно смириться. Но можно попытаться ПОНЯТЬ, а значит – ПРОСТИТЬ. И это будет первым и твоим лучшим шагом, шагом навстречу САМОМУ СЕБЕ.
Подать руку своей падающей в пропасть надежде — разве это не есть ВЫСШЕЕ БЛАГОРОДСТВО, НА КОТОРОЕ СПОСОБЕН ЧЕЛОВЕК?..
Я не знаю. По-моему, это самые честные слова, которые только произносил когда-либо в мире человек.
…
Надя медленно опустилась на пол, подобрав под себя уже высохшую юбку, расположившись таким образом возле столика, по диагонали напротив меня. Рядом с собой она поставила дымящуюся чашку. Она сама вызвалась сделать себе кофе, видимо, чтобы как-то приободриться после всего этого. для меня не было в этом никакой необходимости. Сейчас я чувствовал себя удивительно бодрым, свежим, словно человек, поднявшийся после хорошего сладкого сна. Сложно сказать, насколько хватит мне этой бодрости.
Мы сидели молча, в прохожих позах. Я хорошо видел ее лицо. В отсветах колышущегося каминного огонька она выглядела порозовевшей, даже багровой, хотя это точно была лишь игра света. В эти минуты Надя казалась мне красивой, как никогда. Только какой-то отстраненной, далекой, как холодная звезда под небосводом. Эти тонкие нежные черты лица… подрагивающие пушистые реснички, нос с едва заметной горбинкой… выбивающиеся пряди густых темно-каштановых волос, придающие ей необъяснимое, почти мальчишеское очарование… Боже, как бы я любил все это —
ЕСЛИ БЫ ЭТО БЫЛО ВОЗМОЖНО.
(«было возможно… было возможно…» – эхом отозвалось у меня в голове, а по коже скользнула и исчезла стая терпких мурашек)
«УВЫ», – сочувственно и даже как-то по-дружески проговорил рассудительный голос. – «ТО, ЧТО МЫ СИЛЬНО-СИЛЬНО ХОТИМ, БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ, НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ ВОЗМОЖНЫМ. БЫТЬ МОЖЕТ, НАМ СТОИТ ПЕРЕСТАТЬ ХОТЕТЬ ЭТОГО, И ТОГДА ОНО ПРИДЕТ, НО ЭТО ТАК ПРЕСНО… ТАК СКУЧНО… ПО-МОЕМУ, ЭТО ПРОСТО ПРИРОДА. ТЕБЕ НЕ СТОИТ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ. ТЕБЕ НУЖНО ОСТАНОВИТЬСЯ.»
Я усмехнулся. Наконец-то что-то похожее на дельный совет, но, похоже, мистер Здравый Смысл несколько запоздал со своими предложениями.
Я посмотрел на темный проем дальнего от меня окна. Там, за окном, по-прежнему было тихо и спокойно. Ночь царственно правила своим загадочным балом. Мне жутко бы хотелось сейчас полететь, взмыть навстречу этому безликому звездному небу и зависнуть где-то высоко-высоко. В мерцающей тишине, знающей все и никогда ничего не говорящей. К сожалению, у меня нет такой возможности. Совсем-совсем нет.
Переведя глаза на ползущие по полу бесформенные тени, образуемые колебанием пламени в камине, я подумал, что все, в принципе, не так уж и плохо. Сейчас я отпущу Надю, и все это закончится. Этот томительный вечер, и те несчастья, которые он принес. Я уйду. Отосплюсь. В свете нового дня все наверняка будет выглядеть по-другому. Бледной тенью прошедшего кошмара. Вернутся привычные заботы, и я с ними справлюсь. А Надя будет жить в своем, параллельном моему мире, рядом с матерью и отцом, учиться радоваться, смеяться и… любить, согревать своим теплом близких людей. Мире, в котором нет места мне. Все пройдет. Но сначала мне только нужно узнать…
Будто со стороны, я услышал свой хрипловатый голос, нарушивший напряженное молчание:
– Скажи, Надя… А какие идеалы у вас, девушек?.. Я хочу сказать… о чем ВЫ мечтаете?..
– Все это время, склонив голову, она покручивала за ручку чашечку, так и не поднеся ее к губам, хотя пар уже не шел от матовой темно-коричневой поверхности жидкости. Мои слова заставили ее вздрогнуть, и часть кофе расплескалось на пол.
– Почему ты спрашиваешь? – с явным удивлением спросила она, подняв ко мне лицо. Она немного помолчала и задумчиво проговорила: – Олег, все девушки очень разные. Конечно, у нас есть идеалы. Но мы сами совсем не идеалы. И совсем не такие, какими нас представляете вы, мужчины. Некоторые из нас очень капризные и изнеженные, другие покладистые и нежные. Некоторые обожают болтать, не останавливаясь, а из других с трудом вытянешь слово, они любят, чтобы рассказывали им. Впрочем, как и среди парней. Мы разные, и мечты у нас соответственно тоже… Ты ошибаешься, если думаешь, что мы отличаемся в этом от вас.