Прия подбирала нужные слова, жалея, что у нее нет быстрого ума и серебряного языка Бхумики.
"Я ваша верная служанка, миледи", - поспешно сказала она, заполняя тишину. " Вы можете говорить мне все, что пожелаете".
Малини некоторое время молчала, пока Прия распутывала ее волосы, пока вода капала на пол.
"Знаешь ли ты, - сказала Малини, - почему Прамила рассказывает мне сказки о матерях пламени?"
Потому что твой брат хочет, чтобы ты сгорела, подумала Прия. Она поняла это.
"Я не знаю, миледи", - сказала Прия. Это казалось самым безопасным ответом.
"Потому что мой брат хочет, чтобы я была чистой и благородной, как они. Потому что он считает, что единственный способ, которым женщина может по-настоящему служить империи, единственный способ, которым женщина может быть хорошей, - это пожертвовать своей жизнью". Она слегка опустила голову, глядя на свои руки. "Я поклоняюсь матерям, Прия. Я должна хотеть стать одной из них. В конце концов, сожжение - удел только самых храбрых и благородных женщин. Но я боялась". Ее голос слегка надломился. "Я не хотела гореть, Прия. И теперь каждое утро я просыпаюсь от огненных снов и верю, что я горю".
Прия сглотнула, руки замерли. Слова Малини - это было слишком.
Однажды дети храма сгорели.
Она немного понимала, что чувствовала Малини в тот момент. Прия стояла позади нее, запутавшись руками в ее волосах, думая о бьющихся, кричащих и горящих телах, и обнаружила, что ничто не привязывает ее к коже, кроме холодной капли воды и влажного завитка волос вокруг большого пальца.
"Он послал меня сюда, чтобы я подумала обо всех тех, кто сгорел и принес себя в жертву. Добровольно и невольно. Хорошем сожжении и плохом". Малини шумно сглотнула. "Но все они одинаковы. И все, что я вижу, когда сплю, - это мои женщины, а теперь и дети, и огонь..."
Голос Малини затих. Она подняла голову.
"Обычно я так не говорю", - сказала она. "Мне жаль".
"Пожалуйста, не извиняйтесь, миледи", - пробормотала Прия.
"Я бы вообще не спала, я думаю, - медленно сказала Малини, - не отдохнула бы, если бы не мое лекарство. А теперь о тебе".
"Я не знала, что вы принимаете лекарства", - тупо сказала Прия.
"Прамила подливает мне в вино", - сказала Малини. "Что-то из цветов. Игольчатый цветок, наверное. Больше я ничего не знаю".
"Лекарство, сваренное из цветов", - медленно произнесла Прия. "Понятно". Тяжелый ужас свернулся в ее животе. Этого не может быть. И все же...
На Старом базаре аптекарь продавал именно такое лекарство. У Гаутама были крошечные бочонки размером с лузгу, желтая нить предупреждения была намотана на пробку каждой бутылки. Лекарство, приготовленное из цветка иглицы. Небольшое количество могло заглушить боль. Немного больше может подарить блаженство.
Немного больше - могло убить.
Иногда его давали больным в дозированных дозах, чтобы облегчить боль, но длительное воздействие могло вызвать собственную болезнь - истощение разума и плоти, которое неизбежно заканчивалось смертью или чем-то ужасающе близким к ней.
Хотела ли Прамила смерти принцессы или просто хотела ослабить ее?
Дело, конечно, было не в том, хотела ли Прамила смерти Малини. Вопрос был в том, хочет ли этого император, и что станет с тщательно выстроенным убежищем Бхумики, если он достигнет своей цели и тем самым обеспечит генералу Викраму неспособность защитить Малини, как он поклялся.
Прия смотрела тогда на спину Малини без тревоги или стыда, но с яростью клинического типа, на остроту ее костей, прозрачность ее кожи. О, она знала хрупкость смертного тела - его устойчивость можно растянуть лишь до предела. Даже если император не хотел смерти своей сестры - а что Прия должна была знать о намерениях императора, - Малини могла умереть так легко. Она подумала об уязвимых легких, о замирающем пульсе этого смертного сердца.
"Как часто вы принимаете лекарство, миледи?" спокойно спросила Прия.
"Каждый вечер", - ответила Малини. "И иногда днем, если Прамила решит, что я слишком беспокойна. Почему?"
Она повернула шею, оглядываясь на Прию.
Малини не выглядела ничего не знающей или даже любопытной. В дуге ее бровей был вызов.
"Это очень много лекарств", - сказала Прия. "Но я не врач. Я всего лишь служанка. Что я могу знать? Моя госпожа."
"Это не мой выбор, принимать мне лекарство или нет", - сказала Малини. "Ты, конечно, понимаешь. Это выбор Прамилы, и я должна подчиниться".
Наконец, Малини отвернулась. Прия нащупала половник. Очистила волосы Малини, затем отложила его. Взяла мыло и встала на колени перед Малини, бесцеремонно вытирая руки и ноги Малини, открытые влажной тканью. Больше она ничего не сделала - не думала, что Малини захочет большего. Она жаждала холода, а не очищения.
Прия подняла взгляд, когда опустила левую ногу Малини на землю. Она не могла сказать, плакала ли Малини, ни по красным глазам, ни по воде на лице. Но челюсть Малини слабо подрагивала, а руки, лежащие на коленях, сжались в кулаки.
"Когда захотите искупаться в холодной воде, просто попросите", - сказала Прия. "Я все устрою".
Дрожь немного утихла. Улыбка Малини была слабой, но острой - ресницы белых зубов на фоне серого лица.
"Спасибо", - сказала Малини. "Это очень мило с твоей стороны, Прия".
Прия сглотнула. Опустила голову. Она скрежетала зубами, заставляя себя не задавать вопрос, бьющийся в черепе.
Чего ты хочешь от меня?
И еще более опасный.
Что я хочу от тебя?
БХУМИКА
Даже самые верные охранники Бхумики протестовали, когда она потребовала организовать паланкин.
"Ваше здоровье, миледи", - сказали они. "Ребенок..."
"Он внутри меня", - сказала Бхумика, - "и пока не собирается никуда идти".
Один сказал неуверенно: "Если генерал Викрам услышит об этом..."
"Он будет недоволен", - призналась Бхумика, с трудом надевая свои крепкие сапоги с подкладкой. Обхват ее живота постоянно мешал ей заниматься повседневными делами. "Но почему он об этом узнает? Принесите мою шаль, пожалуйста".
Одна из девушек принесла шаль и аккуратно накинула ее на плечи Бхумики.
"Мы, - сказал один нерешительный охранник, - не хотели бы, чтобы между вами и господином возник конфликт".
"Возможно, мне стоит взять военную колесницу вместо паланкина", - подумала Бхумика. Она улыбнулась, чтобы показать, что шутит. И мягко добавила: "Мы уже уходим".