Сзади прогремел взрыв. Пламя, раздуваемое вовремя разгулявшимся ветром, яростно пожирало заражённые кварталы. Охотники бежали, спешно отступая к ведущим в Соборный округ воротам. Людвиг чувствовал, как иссякают его силы. Жуткая красная луна вытягивала силы и разум, а свет предательского меча иссяк, оставив его одного во тьме.
Кто-то выпустил лошадей из затерянной на охваченных огнём улицах конюшни, и несчастные животные бестолково метались в тщетных попытках спастись от жара и когтей чудовищ.
— Герман! Герман!!! — закричал Людвиг, упав на колени посреди пустой улицы. Куда все делись? В один момент его соратники куда-то пропали, оставив наедине с ужасом, отчаянием и немощью. Его бросили. Бежали, спасая свои жизни. Оставив погибать. Бросили командира, как бросают в пожаре ненужные вещи.
— Предатели! — заорал церковник.
Он всегда боялся остаться один, по-настоящему один. Даже больше, чем умереть.
Сверху злобно скалилась красная луна.
Впереди мелькнуло что-то белое. Белое, как любимое одеяние Анны. Шатаясь, Людвиг бросился вперёд и упал, врезавшись во что-то живое.
— Анна! Анна, помоги мне! — полубезумно умолял охотник. — Хотя бы ты не бросай меня, любимая!
Схваченное им существо дёрнулось и слабо заржало. Людвиг открыл глаза. Лошадь. Красивая белая лошадь с перекушенной ногой, упавшая на обочине улицы.
Последние силы покинули охотника. Обняв подрагивающее тело животного, Людвиг зажмурился и приготовился встретить свою участь.
— Меня звали Священным Клинком Церкви, — одними губами прошептал церковник. — Но Людвиг Проклятый мне имя!
Что-то массивное приземлилось на мостовую позади. Невыносимое зловоние накатило удушающей волной. Пахло кровью, разложением и чем-то ещё, чудовищно отвратительным. Охотник забормотал молитву. Он каждым нервом чувствовал близость нечеловечески могучего и безжалостного разума.
— Ты никогда более не останешься в одиночестве, Людвиг Проклятый, — услышал Людвиг жуткий нечеловеческий голос в своей голове. Этот голос был подобен удару молнии и хватке вырывающей сердце когтистой лапы.
Людвиг никогда не испытывал муки страшнее. Даже горе от смерти Анны, даже самые тяжёлые раны оказались ничем по сравнению с новой пыткой.
Отбросив жирно блеснувшим в свете красной луны хвостом мешавшую проходу перевёрнутую телегу, лунный гость подошёл к двум обречённым смертным созданиям. Затем Великий встряхнул увенчанной короной из чёрных щупалец головой и взял человека и лошадь в когтистые передние конечности.
Повинуясь воле сверхъестественного создания, тела искажались, преображались и росли, сливаясь в единое целое. Великий творил. Вскоре из его рук вышло существо, один вид которого был способен заронить в сердце смертного семя неисцелимой порчи. Только бесконечно порочное воображение безымянного Великого могло сотворить подобное.
Довольный собой и своим новым шедевром, демонический скульптор взмыл в лиловые небеса.
Ужас пронизывал до костей. В палате отсутствовали окна, но стены не являлись преградой для сверхъестественного зрения Марии.
Инфернальные лиловые небеса, затянутые рваной тканью бледнокровных туч. Штормовой ветер, взбешённым чудовищем воющий в проглоченных тьмой проулках. Кошмарная красная луна, нависшая над городом проклятым знаком конца.
Время пришло.
Мария оглядела сложнейшее переплетение линий, начерченное кровью на дощатом полу. Кровати пришлось сдвинуть к стенам. Кисточка и пустой флакон лежали в углу.
Угольно-чёрные тени танцевали вокруг начерченных ритуальной кровью символов. Вступив в центр мистического узора, Мария подняла шприц с кровью Великого. Чтобы вместить всю дозу сразу, пришлось искать необычно большой шприц. Субстанцию можно и выпить, но укол надёжнее. Правда, Мария немного боялась потерять сознание. Но девушка стала намного устойчивей к таким вещам по сравнению с временами злополучной экспедиции в лабиринт.
Древняя кровь медленно вливалась в вену. Словно по команде, тени взвились в прыжке, заключив Марию в чёрный смерч.
— В расщепленье, в безвременье, в далёкие забытые царства, — произнесла Мария по памяти, — в пустоту вне жизни и смерти, в бессолнечные моря и чёрные города, я завещаю свою кровь!
Кровавые линии вспыхнули огнём и исчезли. Древняя кровь перешла в её тело. Девушка упала на колени, тяжело дыша. Невероятно обострившееся сверхъестественное восприятие открыло много ранее не замеченного.
Поднявшись, Мария доковыляла до стоявшей в углу кровати и рухнула на давно не стиранный матрас. Под рукой лежало что-то твёрдое. Ружьё.