Ну их к черту, эти глупые мысли. Я беру свое ружье для пейнтбола и тренируюсь на заднем дворике. Мне удается поразить все выбранные цели, и в этом я вижу добрый знак. Опреснители, установленные на побережье, сделают свое дело. Воды хватит на всех. И все в итоге будет хорошо.
На заднее крыльцо выходит отец.
– Не забывай перед выстрелом сделать выдох, – советует он.
Отец знает, о чем говорит. Двенадцать лет тянул лямку в морской пехоте. Мать, правда, посмеивается над этим бравым «сорвиголовой», который, если и рвал что-то, то только зубы у своих сослуживцев, поскольку все годы проработал в бригаде морпехов простым дантистом и ни разу не покидал базы.
Очередная серия выстрелов опустошает картридж моего ружья. Иду внутрь, чтобы поменять его, и в тот момент, когда заканчиваю, слышу стук во входную дверь. Отец открывает – это Роджер Малески, один из наших соседей. У семейства Малески только что родился ребенок, а потому мы не часто их видим. Правда, и до рождения младенца они редко баловали нас своим обществом. Да и мы, по правде говоря, не летаем по разным местным сборищам – мы ведь не бабочки!
– Как дела, Роджер? – спрашивает отец с улыбкой на лице.
– Даже не спрашивайте, – отвечает Малески. – Машина перегревается. Плюс проблемы с канализацией. Весь дом пропах бог знает чем.
– Понимаю, – отвечает отец. – У семьи Морроу, по соседству с нами, те же сложности.
Отец, тем не менее, не предлагает Малески ту волшебную жидкость, которую мы используем для решения наших проблем.
И тогда Малески отводит глаза, избегая смотреть прямо в лицо моему отцу. У того же нет времени ходить вокруг да около.
– Что я могу для вас сделать, Роджер? – спрашивает он.
Малески вздыхает.
– Это все наша дочка, – отвечает он. – Ханна кормит, но у нее сильное обезвоживание, и я боюсь, что грудное молоко скоро кончится. У нас есть кое-какие средства для лактации, но без воды они бесполезны.
– Мне очень жаль, – искренне говорит отец. – Но как мы можем помочь?
Малески мнется, после чего говорит:
– У вас же есть всевозможные вещи на крайний случай. Ну, чтобы выжить. Все же знают, что вы запаслись всем, чем угодно, и никакой апокалипсис вам не страшен.
Он нервно усмехается, заметив, как отец хмурится при слове «запаслись». Словно в самой подготовке к самому худшему жизненному сценарию есть что-то само по себе нелепое. И тогда я замечаю, что руки у Малески трясутся, словно он тысячу раз прокручивал этот диалог в своей голове и так и не решил до конца, что и как ему говорить.
Я знаю своего отца слишком хорошо, чтобы догадаться, что просто так он ничего не отдаст. В таких обстоятельствах стоит только начать, и все покатится по наклонной плоскости. А наклонные плоскости, особенно скользкие – это то, что моему отцу не по вкусу.
Как бы случайно, но явно в стратегических целях отец берется за дверь. Не для того, чтобы закрыть ее, но чтобы быть готовым сделать это в любой момент.
– Ключевое слово здесь, Роджер, это – «выжить». Да, у нас есть все необходимое для выживания.
Малески берет паузу, чтобы перегруппировать свои мысли, и делает новую попытку.
– Да, – говорит он, – я понимаю. У вас есть принципы, и вы не собираетесь идти на компромисс. Но я прошу вас, Ричард. Вы же можете что-нибудь сделать… я имею в виду… это же ребенок.
Отец взвешивает варианты.
– Думаю, я могу дать вам несколько подсказок, – говорит он.
– Подсказок?
Отец кивает и делает жест в сторону огорода, который находится за домом Малески.
– У вас там целые грядки отличных сочных растений. Вы можете измельчить их, потом выжать, и это даст вам, по крайней мере, один галлон жидкости. Я могу даже показать вам, как сделать конденсатор, с помощью которого можно добывать воду.
– Воду из кактусов? – Малески смеется, не веря своим ушам.
Отец снисходительно улыбается.
– Именно, – говорит он. – Завтра к утру у вас уже будет вода.
Улыбка на лице Малески потухает – он понимает, что это никакая не шутка.
– У меня есть семья, и я обязан о ней заботиться, – говорит он наконец. – На всякие глупости у меня нет времени.
– Если вам действительно нужна вода, вам придется потратить на это кое-какое время.
Малески даже не пытается сформулировать ответ. Его глаза сужаются от злости, а губы изгибает ярость.