- Да. Спасибо. Я могу идти?
- Да, если снова вдруг станет плохо – отпросись с урока и приди ко мне, я дам лекарство. Не запускай боль до такого состояния!
- Хорошо! – она вышла из кабинета, и тут же столкнулась с учителем.
- Самойлова! Ты в порядке? – обеспокоенно он смотрел на неё, как будто она тяжело больна и при смерти.
- Георгий Михайлович, всё в порядке, вам не стоит так беспокоиться обо мне… - её утрешний план таял на глазах, забота, которой окружал её учитель, заставляла сердце ныть.
«Но что, если я и правда люблю его потому, что вижу в нём отца? Говорят, такое бывает, если в детстве внимания отца было недостаточно. Похоже на правду.»
Глава 26, "Патрик Мэлроуз"
«Как-то уже страшно отпускать её, вдруг что-нибудь опять случится? Не дай Бог, конечно…» - учитель сунул руки в карманы, как будто ему снова восемнадцать.
- Мы можем выпить кофе в конце дня, - внезапно предложила девушка.
Ей захотелось проверить свои чувства на прочность, и она решила, что, если сможет от него отказаться, значит она его действительно любит, как мужчину, а не как отца.
- Кофе? – опешил Георгий.
«Она сама сейчас предложила мне встретиться, или я ослышался?» - мысленно добавил он.
- Ну да, или вы всё так же предпочитаете пить чай у соседей? – нотки сарказма заставили его улыбнуться.
- Хорошо, Самойлова. Тебя проводить до кабинета?
- Нет, спасибо, сама в состоянии дойти. До встречи, Георгий Михайлович! – как раньше, она улыбнулась ему, прежде чем уйти.
«Один план провалился, но другой уже намечен.» - подумала она по пути в кабинет.
Сумку с вещами Алисы Андрей перенёс в кабинет литературы – следующий предмет в расписании. Неловко помявшись перед дверью пару минут, девушка наконец постучалась.
- Извините, можно войти?
- Самойлова? Проходи, садись. Ты новенькая, поэтому первый раз я тебя прощаю, но в следующий раз постарайся не опаздывать, хорошо? – учительница чем-то напомнила Алисе тётушку, так же ласково с ней обращалась, несмотря на то, что она опоздала.
- Хорошо, извините… - она тихо прошла на своё место рядом с Андреем.
- Спасибо, что принёс мою сумку! – шепнула она соседу по парте.
- Да нет проблем, обращайся, - он тепло улыбнулся, шепча в ответ.
- Итак, сегодня на уроке мы ознакомимся с таким писателем, как Эдвард Сент Обин, а если точнее, с его романом «Патрик Мэлроуз». Откройте тетради и запишите число.
Все послушно записали дату и приготовились слушать, так как учительница всегда сама читала им на уроках. Литература была одним из самых любимых предметов всех учеников, так как Елена Владимировна была самой доброй и понимающей учительницей из всех: даже когда говорила, что в следующий раз сильно накажет, при наступлении следующего раза она снова прощала.
- «В половине седьмого утра Иветта понесла в особняк стопку выглаженного с вечера белья. Одна сандалия тихонько пошлепывала (как назло, оборвался ремешок), и приходилось, изо всех сил поджимая пальцы, неуклюже ковылять по каменистому неровному грунту. Подъездную дорожку обрамляли кипарисы, за ними виднелась стена садовой ограды.» - негромко начала читать Елена Владимировна, а весь класс затих, слушая её.
- «Посреди сада стоял доктор, в синем домашнем халате и в темных очках, хотя сентябрьское солнце еще не взошло над известняковой горой. Зажав в левой руке садовый шланг, доктор сосредоточенно орошал тяжелой струей воды колонну муравьев, снующих по гравию. Полив совершался отработанным маневром: доктор выжидал, пока уцелевшие муравьи не взберутся на мокрые камешки и не переведут дух, и снова обрушивал на них грохочущий поток. Свободной рукой он вынул сигару изо рта; завитки дыма сливались с сединой в русых кудрях над костлявым лбом. Зажав большим пальцем отверстие шланга, доктор направил узкую тугую струю на очередного упрямого муравья.» - вот, она прервалась, для того, чтобы прокомментировать происходящее.
- Вы заметили, ребята, какой жестокий этот человек? – она поинтересовалась у класса, скорее, чтобы понять, кто её действительно внимательно слушает.
- Кто, Сент Обин? Да-а, заставил нас всех читать его книгу… - вздохнул Алексеев с последней парты, единственный, кто не любил литературу потому, что считал её бесполезным и не нужным предметом.
Никто не смеялся над его шуткой, на этом предмете он был сам за себя. Учительница пропустила мимо ушей его высказывание, отвечая на свой вопрос сама: