Лиля присоединилась ко мне за обедом, предложила пойти в столовую, и я согласилась. Столовая тут была огромная, предлагающая закуски, первое, второе, десерт и компот. Блюда были в большом разнообразии, за чисто символическую цену. Мы с Лилей заняли столик на двоих и разговаривали за вкуснейшим обедом.
Уже заканчивали, когда среди обедающих произошло какое-то движение и мой затылок закололо от тревоги.
— Это Борновский, — взволнованно сообщила Лиля. — Со своей невестой…
Я изо всех сил противилась порыву обернуться, но уголком глаза наблюдала, как две фигуры спустились к раздаточной линии, чтобы выбрать обед.
— Интересно, что они здесь делают, — пробормотала я.
— Наверное, хотят пообедать, — предположила Лиля, поворачивая голову, чтобы открыто рассмотреть женщину рядом с Алексом. — Все остальное он уже проверил. Вот и еду не упустил из виду. Кстати, Вик, кто она не знаешь? Выглядит знакомой.
Я вытащила из сумочки зеркало, и стала разглядывать в отражении очень красивую блондинку, сосредоточившись, сузила глаза, стараясь не уставиться на Алекса.
— Ты права, знакома. Эта Кристина Усманова? Она дочь одного из совета директоров РОТК. Плюс успешная модель.
Я ее прекрасно узнала, это классическое золотистое совершенство не могло быть никем иным. Её фото красовались во всех модных журналах. Мне их приносил мой фешен-стилист, и пел ей дифирамбы, когда выбирал мне одежду. Да. Интересное кино. Невеста значит.
Статусная невеста для статусного жениха. Алекс так и говорил. Такие как он, женятся только на таких как она.
— Так вот оно что, — фыркнул Лиля. - Это поэтому он тебя бросил.
Мне стало обидно. Вроде все правда. Бросил. И, да, поэтому. Но услышать это от Лили и таким тоном, было больно.
Тем временем, Алекс с подносом в руке направился к столу, и я торопливо опустила зеркало и глаза, но не раньше, чем сердце тяжело толкнулось, перехватив дыхание, от его близости. Он не изменился. По-прежнему гибкий и мускулистый, волосы все также у идеально модном беспорядке. Интересно, он трахал ее у себя на столе?
Вдруг, мне на глаза навернулись слезы. А думала, что все прошло, идиотка. Его лицо все такое же рельефное — жесткое, ироничное и смуглое от длительного пребывания на солнце. Он, судя по всему, успел погреться где-нибудь на Мальдивах на зимних каникулах вместе с ней.
Наверно трахал ее на песке...
Блин, Вика, очнись. Его невеста идеально с ним смотрелась, такая же загорелая, холеная. Рядом с ним она выглядела изящной бабочкой, полной противоположностью по силе. Прям Инь и Янь, блядь.
— Пойдем, — тихо позвала я Лилю, выскользнув из-за стола.
Я почувствовала, что Алекс посмотрел в мою сторону, и неторопливо повернулась к нему спиной, главное, никакой спешки. Лиля последовала за мной из столовой. Я спиной ощущала жгучий пристальный взгляд, устремленный на меня, пока выходила. Уже два раза мне казалось, что он заметил меня. Узнал ли? Может походку? Или волосы? Хотя нет, я сменила прическу, покрасилась, и ношу только свои старые вещи. Ничего из новомодного гардероба из квартиры я не взяла.
Я вернулась к своему столу, потрясенная силой собственной реакции на встречу в столовой. Никогда никакой другой мужчина не вызывал во мне таких чувств.
Я , с ужасом, обнаружила, что завидую этой золотой Кристине, и по-прежнему его хочу. Мужественность и властность Алекса заставили бешено забиться сердце и напомнили о фантастическом сексе, который у нас был. О той химии. Блин. Я смогла освободиться от него эмоционально, но химия, во всяком случае, с моей стороны, казалось, не ослабла, и держала крепко.
По возвращении в офис я спросила девочек есть ли паспорта для виз, оказалось что да. Я не могла просто сидеть на месте; характер требовал немедленно чем-то заняться. Наконец, позвонила Николаю Геннадьевичу, сказала, что поехала в консульство, и что заполню анкеты там, на месте, позвоню как закончу. Он сказал ок, и возвращаться уже завтра.
Я ненавидела спасаться бегством от чего бы то ни было. Но понимала, что необходимо проанализировать свою реакцию на Борновского, чем и занялась, как только оказалась дома. Все из-за того, что он был единственным мужчиной в моей жизни от которого меня вело. Никто и никогда не выводил меня на такой уровень чувственности? Он был моим помешательством; меня никогда даже не влекло к другим мужчинам. Привычка? Я надеялась, что так и есть. Я также осознала, что к Кристине Усмановой, я почувствовала не ревность, а зависть. Зависть, что она на уровне, а я нет. Я никогда не была завистливая. Никогда, никому не завидовала. Но тут поняла, что, что бы я ни делала, что бы ни предпринимала, как бы не старалась, никогда не буду там. В том облаке небожителей, в котором они крутятся, никогда не буду достойна тех людей, с которыми они общаются. Я всегда буду той, к которой можно прийти и уйти не попрощавшись без всяких объяснений. Той, что будет всегда в тени. А я так не хочу. Я достойна большего. Да.