— Нет. Не надо. — Превозмогая себя, тихо прикрыла дверь и отправилась в свой кабинет. Там дрожащими пальцами набрала хорошо знакомый телефонный номер.
Три длинных гудка, после чего мой звонок был сброшен. Я даже чуть согнулась, потому, что в сердце словно кулаком ударили.
Открыла тумбочку и достала коньяк — презент от одного из клиентов. Вернувшись к директрисе, поставила бутылку на стол.
— А почему ты Михаила холокостом назвала?
— Ого. — Екатерина сняла очки и отложила в сторону, оценивая сорокаградусный праздник янтарного цвета. — Не холокостом, а женским холокостом. Да потому, что от таких как он надо подальше держаться. А ты не почувствовала? Если войдет в твою жизнь — дальше только выжженная земля.
— Кгхм… — прочистив горло, присела на стул.
— Слава богу, что это редкий вид. Считай, занесенный в красную книгу. — Она сняла телефонную трубку, и, набрав номер распорядилась: — Лиза, сыр, конфеты, пару лимонов и тару. На сегодня ни меня, ни Дарьи Сергеевны, ни для кого нет.
— Не такой уж и редкий, поверь. Мне тридцать, а в моей жизни уже трое шоа успело отметиться.
Львовна подняла брови в удивлении, потом встала, и, сняв туфли, босиком прошла ко мне, усаживаясь напротив.
— Так вот что с тобой… — протянула медленно. — М-да… дела…
После того, как секретарь принесла нам все необходимое и мы отпили по первому блаженному глотку, она не удержалась от вопроса:
— И кто он? Где ты нашла на свою голову такое счастье?
— Сам свалился. — Закусывая лимоном, чуть скривилась. — Располагайся удобнее. Сейчас будет бразильский сериал.
Знаете, иногда-таки это полезно. Выговориться. Поделиться. Снять тяжесть. Несмотря на то, что в жизни я довольно веселый и общительный человек, после Юли, настолько близких подруг у меня не было. Не знаю, как так получилось, но это факт.
Впервые за многие годы доверилась другому человеку. Нет, я вовсе не претендовала на ее дружбу, просто обстоятельства сошлись в одну точку именно с ней.
Выслушав меня практически без вопросов, Катерина в очередной раз подлила нам коньяк в бокалы.
— И что теперь думаешь делать?
— Не знаю. Завтра последний день, который он мне отмерял.
— Неси сигареты.
— Львовна, ты ж не куришь. Не пугай меня.
— Неси, говорю.
Когда я вернулась, она открыла окно, и мы молча закурили. В этот момент зазвонил мой мобильный, заставив дернуться всем телом. Подойдя к столу, хмыкнула.
— О. Снизошел. — Протянув руку, отключила звук и вернулась к подоконнику, возле которого мы расположились. Сделав глоток обжигающей радости, с наслаждением затянулась сигаретой.
Глава 18
— У тебя нервы канатные. — Поразилась Катя, после чего нервно хохотнула. — Может, он занят был.
— Ага. Только слез с Нестеровой и решил тут же отзвониться, а то неудобно как-то.
— Не руби с плеча. Это ж не факт.
— Знаю. Злюсь. Мало того, уверена, что он ее еще не напялил. Как минимум сутки будет ждать.
— Ты это… если выходной на завтра надо…
— Зачем? Чтобы на стены дома бросаться?
— Да уж. — Она затушила окурок. Мой телефон снова ожил, выдавая трели на весь кабинет. — Не ответишь?
— Не-а.
— Сергеевна, да ты терминатор. — Екатерина вернулась за стол. — Послушала тебя, и завидно и не приведи господи.
— Ты бы знала, каких сил все это требует…
— Могу только предполагать.
Мы еще посидели немного, после чего я засобиралась.
— Пойду уже. Попросила Егора не засиживаться. Смелости с тобой набралась, глядишь, разрублю этот узел. — Потянувшись к телефону, не успела взять его в руки, как он снова зазвонил. — Ух ты. Марина. И что же тебе понадобилось, дорогая моя?
Катя, не стесняясь, замерла в ожидании и уставилась на меня.
— Алло. — Ответила, сдерживая дыхание.
— Добрый день, Дарья Сергеевна.
— Добрый день.
— Дарья Сергеевна, можно у вас на завтра отпроситься? Или за свой счет один день взять. Андрей к вам направил, сказал, что вы искали меня сегодня. Я отчет сделала и вам выслала. Вы же уже увидели? — затараторила она, явно нервничая.
— Да. Видела. — Соврала. — У тебя что-то случилось?
— Нет, все в порядке. Мне по семейным обстоятельствам надо. У папы юбилей и… э-э-э…
— Понятно. Конечно же, я не против. Оставайся.
— Спасибо!
— Привет юбиляру. — Сбросила звонок, не в силах ее больше слышать.
Львовна нервно сглотнула. И вот тут меня накрыло. Негнущимися пальцами набрала Войтовича. Два гудка.