– Допустим… – хрипло подала голос Сирин, соглашаясь с его аргументами. – Да и Руфус постоянно твердил мне, чтобы я не верила наветам, а гордилась своей семьей и не забывала, из какого я рода. Правда, при этом он всеми силами вбивал мне в голову мысль жить максимально скрытно, – она обхватила себя руками и растерла плечи, как будто немного подмерзла. – Заклинал вести себя тише воды, ниже травы... Отсюда вопрос, как именно ты меня нашел?
– Я инициировал розыск, описав тебя, как опасную фальшивомонетчицу. В Гринфорт Сити не так уж и много блондинистых голубоглазых сироток двадцати лет от роду, если за дело берутся профессионалы...
– Ну а если не водить меня за нос?
Он хмыкнул, но все же доверительно ответил:
– Тиара.
Сирин понимающе буркнула, и, несмотря на сумрак, Руд был уверен, что в этот момент она даже закивала головой. Для нее схема произошедшего наконец-то начала сходиться в единое целое. И теперь появилась некоторая логическая цепь, подтверждавшая, что мир не сошел внезапно с ума, а всему есть свое объяснение.
Оба задумались и на какое-то время вновь погрузились в относительную тишину. Белый шум, создаваемый рокотом потока, и мистический, зеленоватый полумрак формировали ощущение кокона. Словно весь мир сошелся в одной точке. Вся вселенная огромной воронкой концентрировалась здесь и сейчас. Удивительно, какое важное значение для откровенной беседы может иметь место. Особая аура окутала обоих, протянув между ними тончайшие нити зарождающегося взаимопонимания. Тишина умеет говорить на любом языке, пробуждая интуицию и заглушая сухие доводы разума.
Тем временем пространство вокруг стало значительно светлее, и теперь они уже без усилий различали силуэты друг друга. В конце тоннеля проглядывалось сероватое пятно, похожее на комок грязной ваты, а свечение воды в отдалении смотрелось более блеклым.
– Похоже, мы подошли к месту, где русло выходит на поверхность, – подал голос Фрай.
– Думаешь, мы уже миновали город?
– Полагаю, да. Мы плывем уже несколько часов. Но я слишком хорошо знаю людей из сыскного ведомства. Скорее всего, на каждом выпускном шлюзе пригорода поставлены дозоры.
– Представляю, какой фурор мы сейчас произведем, – мрачно прокомментировала Сирин. – Двое из ларца и сразу в одной лодке. Как бы она не стала нашей братской могилой, – она тревожно вглядывалась вперед. – Может, пока не поздно, зацепимся у стены, выберемся на поверхность ночью и прошмыгнем обратно в город?
– Мне вообще очень не нравится мысль о возвращении в Гринфорт. Она отдает сумасшествием или попыткой суицида. Есть идея получше.
Вытащив рулевое весло из замка уключины, Руд подцепил им у стены большой пучок водорослей и закинул на нос лодки. Сирин взвизгнула от неожиданности и, прикрыв лицо от брызг руками, подобрала ноги под плащ.
– Спокойно. Ничего с тобой от пары капель не случится. Мы закроем все борта водорослями, а сами заляжем на дно. Со стороны это будет смотреться как большая коряга или просто обросший тиной мусор, – второй пучок водорослей прилетел на борт рядом с первым. – Так мы сможем, не вызывая подозрений, преодолеть зону шлюза и всевозможные выставленные за чертой города дозоры. Отплывем подальше, дождемся темноты и выберемся на берег в каком-нибудь тихом и укромном месте.
Снова и снова он подцеплял веслом длинные ленты водорослей и раскладывал вдоль бортов. Постепенно очертания ялика полностью скрылись за бурой речной растительностью, густым шлейфом тянущейся и за ними. Лодка заметно просела, и очень осторожно, стараясь не раскачивать борта, они стали устраиваться на сыроватом дне. Фрай с трудом смог втиснуться даже один, а для Сирин узкое донце не оставляло никаких вариантов к расположению, кроме как тесно прижавшись к его боку.
– На всякий случай сообщаю, что фамильярностей не потерплю, – буркнула Сирин, устраиваясь головой на любезно предложенном Фраем плече.
– Я даже думать буду только о Родине.
Сирин против воли насмешливо фыркнула, но расслабилась, пропитываясь приятным теплом, исходящим от большого тела. Он накрыл их обоих своим длинным, плотным плащом, а сверху разложил большую массу заранее приготовленных водорослей. Глубоко просевший ялик был густо окутан лентами водорослей и возвышался над уровнем Воды лишь на несколько дюймов, напоминая слоевище саргасса.