- Да не, точно шпионом, - добавил дед.
- Штангистом он был, вы его руки видели? – вбросил еще версию отец Ваньки.
Кобальт с самого начала держался особняком от всех. Вроде и сталкер, гражданин Мида, легенды о нем пацаны слагают, а он будто и не здешний. Не поймешь, что у него на уме. Это Витьку раздражало всегда.
- А правда, что в затопленном метро крысы размером с собаку водятся? – спросил мальчик.
- Ага, с таксу, - рассмеялся Дэн.
- Скорее с овчарку, - добавил Дед, изображая руками нечто большое и страшное.
- Я бы хотел себе собаку, - посетовал мальчик.
- Они все вымерли, сынок, как и кошки.
Витька почувствовал, как голоса и звуки вокруг него разом замолкли. Он вновь увидел перед собой усмехающуюся рожу упитанного дружинника, увидел, как тот пересчитывает монеты, как скалится от безнаказанности. Наверное, в тот момент гордился собой, думал, развел сталкеров и все с рук сойдет. Витьке словно грязным ботинком потоптались на лице и еще дерьмом сверху измазали.
Тварь будто услышала его мольбы, точно кара небесная явилась отомстить двум ублюдкам. Витька мог бы предупредить дружинников, спасти им жизни, да не стал. Он позволил справедливости восторжествовать. Враг расправился с врагом.
- Надо объявить войну!
Все замолчали и уставились на Витьку.
- Кому? – спросил Дед после недолгой паузы.
- Гортрансу.
Дэн рассмеялся. К нему присоединились отец и сын. Через несколько секунд все заметили по налитому взгляду Витьки, что он не шутит, и замолчали.
- У них людей в десять раз больше, - заговорил Дед, - БТРы и даже танк есть. А у нас что? И сотни человек не наберется, половина женщины и дети.
- И они также думают, поэтому с нами как со вторым сортом обращаются. Нужна тактика внезапного нападения. Они не ждут удара, в этом будет наше преимущество. Так мы заставим их себя уважать.
- Не знаю, как ты, но я подыхать «ради уважения» не собираюсь, - сказал Дэн, изобразив пальцами кавычки. – Меня все устраивает.
Остальные покивали.
- Посмотрю, как заговоришь, когда чан опустеет.
- Чтобы не опустел, я каждый день выхожу в поле, пашу как проклятый. И тебе советую, вместо того чтобы рассуждать о том, в чем ничего не понимаешь, - резко высказался Дэн.
Витька разочарованно покивал. Повисло молчание.
- Помнишь, как Батя говорил: Садовое – это организм, а сталкеры – кровь. Без нас они не справятся, - более сдержано сказал Дэн, протянув Витьке руку.
Они обменялись рукопожатиями.
- Твари наши враги, а не люди, - сказал Дед.
- Витек, ты, по-моему, перегрелся сегодня, - Дэн стукнул его по плечу. – На вот, попробуй сайру, пальцы оближешь.
- Не хочу.
- Ты ж ничего не съел.
- Наелся уже.
***
Темная вода смывала кровь с ладоней и воронкой стекала в раковину. Кобальт взглянул на собственное отражение в зеркале. Сантиметровая борода покрылась заметным налетом седины, грязные от пыли волосы висели лоскутами, касаясь правой щеки, под усталыми глазами блестели синяки. Зачерпнув ладонью воду, он плеснул ее в лицо. Несколько капель попали в рот, он ощутил ржавый вкус старых труб, по которым вода из скважины в подвале поступала в систему Мида.
Табличка над раковиной большими буквами предупреждала о смертельной опасности пить воду из трубопровода. Такие таблички висели в каждой квартире, у каждого крана. За последние пять лет не было ни одного случая отравления.
Несколько капель не убьют Кобальта, и вообще не повредят здоровью. Темной водой можно умываться, использовать ее в быту. Она кипит при ста градусах, замерзает ниже нуля, по вязкости и цвету также неотличима.
Существует несколько способов отличить темную воду от чистой. Самым точным считается анализатор молекулярной массы и плотности жидкости. У темной воды показатели несколько выше. В Миде таких прибора два: один на кухне, другой на приемке воды. Сталкеры в поле используют найденные давным-давно в одном из магазинов ручные анализаторы. Сейчас еще работают от силы две-три штуки, поэтому иногда приходится использовать более простой и не всегда точный способ: из-за разности плотности сухая песчаная глина тонет в чистой воде, а темной на поверхности образуется осадок.
Кобальт встретил Фонаря на лестнице и поздравил его с успешным обнаружением склада Госрезерва. Фонарь в ответ неуверенно кивнул и попросил Кобальта о разговоре.
- Позже. Меня Батя ждет.
Кобальт не мог думать ни о чем другом, кроме как о случившемся на Новом Арбате. Его волновала только безопасность людей в Миде, и он готов на все лишь бы оградить их от возможных последствий. А они наступят неминуемо – в этом он не сомневался. Гортранс в лице подонка Суворова не упустит шанс отомстить Миду и лично Бате за нанесенное много лет назад оскорбление.