— Сколько времени этой займет?
— Я не знаю! — сказала я слишком громко, откинув ложку в сторону. Я не злилась и не психовала. Я просто, черт возьми, боялась и ничего не понимала. — Год или два.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, милая, — он перегнулся через стол и взял меня за руку. — Если бы я мог купить счастье, я бы подарил его тебе.
Губы задрожали. Я держалась до тех пор, пока его пальцы не сжали мои. От его прямоты сердце разрывалось на куски.
— Я бы показал тебе…
— Ты расстался с Ритой и пытаешься снова завести эту шарманку?
— Нет. Однажды вечером она собрала свои вещи и сказала, что не может быть с человеком, который любит совершенно другую женщину. А ей хотелось свадьбы, детей, долгой и счастливой жизни.
Я вырвала свою руку, собрала посуду и судорожно принялась мыть ее.
— И что ты ей ответил? — он продолжал сидеть, но говорил теперь шепотом.
— Сказал, что она права. Я правда люблю другую женщину.
Я заплакала. Андрей впервые признался, что действительно меня любил. Мне не нужно было гадать, есть ли та самая другая женщина, потому что никого больше быть не могло. Я не понимала, почему это происходит, почему я вижу этого мужчину насквозь, почему его любовь, если и не кричит о себе, но так яростно проникает во всю нашу жизнь. И я судорожно мыла посуду, желая провалиться сквозь землю, поскольку никак не думала услышать что-то подобное.
— Когда это произошло? — всхлипнула я, не оборачиваясь на него. — До Дениса? Ты же все видел собственными глазами!
— У тебя очень ранимое сердце. Ты всю жизнь будешь любить его. Не только за то, что он был в твоей жизни.
— У нас есть сын.
— У тебя, Ева. Нельзя слишком долго цепляться за то, чего больше нет.
Я кидаю тарелку в раковину, и она с грохотом разбивается на несколько частей. От бессилия я опадаю на колени и прижимаю к лицу сухое полотенце, не сдерживая своих слез.
— Почему ты всегда такой прямолинейный? Почему ты не можешь оставить меня в покое? Прошел всего лишь год с тех пор, как его не стало. Между нами постоянно стояло время и обстоятельства, хотя мы просто…должны были с самого начала быть друг с другом! Когда он появился…– плакала я, заламывая пальцы, –…нам дали считанные месяцы, да и те практически ничего нам не показали. По крайней мере, ничего хорошего! Да, черт подери, я цепляюсь за все, чего больше нет. Ты хоть понимаешь, что я даже ничего толком и не узнала о Денисе, но родила от него ребенка! Я держалась за нашу с ним любовь, которая только должна была что-то между нами…
Я оборвала все на полуслове. Андрей быстро сел рядом и обнял меня за плечи. Я схватилась за его рубашку и в очередной раз вылила всю свою боль.
— Как насчет того, чтобы посмотреть все те вещи Дениса, которые отдала тебе Наташа? Может быть, пришло время? Тебе должно стать полегче. Хватить прятаться за учебой и сыном. Тебе больно и эта боль тебя съедает. И сеансы с психотерапевтом? Давай я позвоню ему, и вы снова начнете встречаться. Пожалуйста, Ева!
Я еще раз всхлипнула и неожиданно для себя кивнула.
— Сашка никогда не увидит его. Он даже не понимает, что у него нет папы, Андрей. Я так сильно хочу рассказать ему о Денисе, показать фотографии… Сделать хоть что-то, чтобы услышать от него долгожданное слово. Но кому он это скажет? Кому? Твою мать, почему же мне так чертовски больно?
— С Сашкой все будет в порядке. Я буду рядом с ним. Этот мальчик будет моим, слышишь?
— Что? — ошарашенно спросила я, слегка отстранившись от него. Видимо, он тоже удивился своим словам, но буквально через секунду его лицо стало безукоризненно серьезным.
— С самого рождения Саша видел только меня. Я люблю его и принимаю как своего. В этом нет никаких проблем, Ева.
— Подожди, — я отползаю подальше и стираю слезы, — ты хочешь, чтобы мой сын называл тебя папой?
— Да.
— Ты с ума сошел. Серьезно, ты принимаешь слишком много на свой счет. Любить меня, принимать моего ребенка, говорить, что он может быть твоим… Так быть не должно.
— У мальчика должен быть отец. Я могу быть им, даже если ты не хочешь, чтобы я любил тебя.
Я покачала головой и решила уйти в комнату. Не бежать от всего, не выгонять его, а просто отойти на пару часов и подумать обо всех словах, которые он сказал мне. Так я и сделала. Бросила его на кухне и улеглась в свою кровать, пытаясь переварить хоть какую-нибудь информацию.