Его срывающийся шёпот, горячее дыхание, дрожащее тело, к которому он так сильно её прижал - всё говорило Ольге о его безудержном желании, дикой страсти, но ей не было страшно. Ей не было противно. Она знала, что ей никогда не испытать такого чувства, но может быть, она сможет помочь ему? Она видела его машину в своём дворе несколько раз, она видела, как он смотрел на неё, но ничего от неё не требовал, он просто был в её жизни. Ей нечего терять, как говорил ей Смальц, так что изменится, если Александр Иванович будет с ней? Он молод, красив, умён, воспитан, у него нет жены, которая может страдать, и она прекрасно понимает, что у них нет будущего. Но может, будет настоящее? Она устала от воспоминаний о мужчинах в своей жизни, всей той мерзости и грязи, которой они её заполнили. Может, он тоже поможет ей? Поможет забыть это, хотя бы на короткое время. Ей казалось, что он не унизит, не оскорбит её... Потом, когда уйдёт, а сейчас...
Она слабо улыбалась и гладила его по лицу маленькими прохладными ладошками.
- Пойдёмте со мной.
Туманов замотал головой:
- Нет, Оля, я не могу к тебе... Твоя тётя и сын... я не могу.
- Но... Александр Иванович, я...
- Едем, Оля, поехали со мной... пожалуйста! - последнее он прошептал, умоляюще глядя в глаза и обхватив её голову сильными ладонями.
Она положила свои ладони на его руки и прошептала:
- Их нет дома, они уехали. В Приморск, к нашей няне... Но если вы хотите...
- Хочу! Хочу, Оля! Поехали со мной?
Она посмотрела вниз на его губы, задумалась на миг, опустила руки ему на плечи и выдохнула:
- Поехали...
***
Двадцать минут... всего двадцать минут... Домой... Через двадцать минут она... Боже, дай мне сил!
Осознание того, что Ольга с ним, остудило горячее тело и голову. До его дома двадцать минут езды. Потом она зайдёт в его дом, снимет шубку и ботинки. Что ей сказать? А надо ли? Она согласилась поехать с ним, зная, на что идёт. Сможет ли он себя сдержать, не накинутся на неё как жаждущий на спасительную воду в пустыне? Его жажда, его желание, её тело, её покорность... Неужели она здесь, рядом с ним, его мука, его боль...
Сжимая девичью ладошку, он шагнул в тепло полутёмной прихожей, потянул её на себя и захлопнул дверь, отрезая их от окружающего мира. Глядя на Ольгу, снял свою куртку, бросил её куда-то в сторону. Шагнул чуть вперёд и, проведя ладонями по её шее и плечам, снял шубку, присел, стягивая с её ног ботинки. На ней была шелковая синяя пижама в звёздочку. Он смотрел на эти звёздочки, маленькие беленькие пуговицы на широкой курточке, нелепо задравшиеся брючки, на узкие плечи и опущенные руки. На её лице жили только глаза, огромные синие глаза, которые смотрели на него. Он смотрел и не мог насмотреться... Она здесь, рядом.
- Александр Иванович... что-то не так?
- Так, всё так... Ты такая... Боже мой, ты такая красивая... - она отвела взгляд и будто отпустила его. Сжав узкие плечи, он медленно наклонил голову и прижался губами к её шее. Она откинула голову и обняла его за талию. Немного отстранившись, он взял её лицо пальцами за подбородок, изучающе посмотрел в глаза и поцеловал. Взрыв эмоций похоронил последнее здравомыслие. Он подхватил Ольгу на руки, прижал к себе и широкими шагами пошёл вглубь квартиры, ногой открыл дверь в спальную, подошел к кровати и опустил её на пол. Она смотрела на него не отрываясь, не делая никаких движений, подчиняясь, готовая исполнять всё его повеления.
Он медленно расстёгивал пуговицы на её курточке, освобождая желанное тело из плена ткани. Потянул вниз рукава, снимая одежду, и опустился перед ней на колени. Прижался губами к животику на границе пижамных штанишек. Затем провёл руками по контурам тела и потянул вниз остатки одежды, постепенно открывая для себя её хрупкость и нежность. Он целовал её живот, сжимал бедра, привлекая к себе. Ольга коснулась его волос, провела ладонями по плечам. Александр встал, тронул губами шею, посадил Ольгу на краешек постели и, мягко удерживая её за плечи, положил на шёлковое покрывало. Она лежала перед ним маленькая, беззащитная, её руки были разведены немного в стороны, глаза напряжённо смотрели в лицо Туманову. Александр снял рубашку и замер, он не двигался и просто смотрел на это дивное тело.