От звука знакомого голоса Соло, я повернул голову на подушке и увидел, что он прислонился к дверному косяку и выглядел лучше, чем кто-либо имел право выглядеть. В поношенных джинсах, которые липли к его телу словно вторая кожа и в обтягивающей футболке с напечатанной надписью «ВМФ», он выглядел мускулистым, сексуальным и именно таким, каким я его помнил. Жаль, то же самое нельзя было сказать обо мне.
Он оттолкнулся от двери и осмотрел пустую палату, будто проверяя, есть ли здесь кто-то ещё. Затем он остановился возле кровати, окинул меня взглядом и сказал:
— Должен сказать, я больше предпочитал то, как ты выглядел в прошлый раз, когда я видел тебя в кровати.
Мои губы неосознанно дёрнулись, и когда щёки подвинулись в ответ, у меня вырвалось шипение из-за возникшей боли.
— Чёрт, — я потянулся к своему лицу, но когда это причинило такую же боль, я вместо этого выдохнул. — Привет.
Соло сунул руки в карманы, будто ему нужно было их как-то занять, а затем улыбнулся кривой улыбкой, которую я так хорошо знал.
— Привет. Я бы сказал что-нибудь вроде «не ожидал тебя здесь встретить», но...
Я наполовину рассмеялся, наполовину закашлялся и переместился, пытаясь немного присесть.
— Да уж, в тот первый вечер ты говорил немного банально.
— Правда?
Я кивнул, а он пожал плечами.
— Ай, какая разница? — произнёс он, тёмные глаза блестели озорством. — Это сработало. Так что, не ожидал тебя здесь встретить.
И вот так мой день стал немного ярче.
Соло бросил взгляд через плечо, и я понял, что он проверяет, не стоит ли за дверью кто-нибудь из наших знакомых, собираясь войти в палату. И показавшись радостным от того, что горизонт чист, он положил руку на перила моей кровати и наклонился ближе ко мне.
Я чувствовал запах его одеколона, который вился вокруг меня и сменил спирт, который уже стал нормой. А затем его взгляд стал серьёзным, и он сказал:
— Если ещё когда-нибудь так меня напугаешь, я выслежу тебя и сам убью к чёртовой матери. Ты это понял, лейтенант?
Он навис надо мной, и как раз когда я собирался ответить, он легонько провёл пальцами по моему покрытому ссадинами лицу.
— А я думал, что это я плохо выгляжу...
Я сглотнул, моё сердце колотилось так сильно, что я был шокирован отсутствием дикого писка монитора. Не слышно было никакого звука, кроме его дыхания и моего, я облизнул сухие губы и сказал:
— Ты выглядишь идеально.
Губы Соло медленно изогнулись в усмешке, когда он выпрямился.
— Сколько в тебе сейчас лекарств?
Я моргнул, собираясь сказать ему, что недостаточно, когда в коридоре зазвенел смех, и до палаты донеслась знакомая речь Гудини. Как ребёнок, с застрявшей в банке с печеньем рукой, Соло быстро сделал шаг назад и взял под контроль черты своего лица, и через секунду, когда Гудини вошёл в палату вместе с Гуччи, мне было тяжело найти мужчину, который только что был ко мне так близко, что я мог его поцеловать.
— Ну и ну, сам Соло пришёл осчастливить тебя своим присутствием, — произнёс Гудини, проходя мимо Соло и ударяясь с ним плечом. — Самое время тебе показаться. Последние пару дней у тебя были дела поважнее?
— Укуси меня, — огрызнулся Соло, и когда я уже подумал, что они могут накинуться друг на друга, Гуччи вошёл в палату и встал между ними двумя.
— Итак, Пантера, — сказал он, обвивая рукой Соло и подходя вместе с ним к кровати — подальше от Гудини. — Тебе сказали, когда предположительно отпустят домой? Тебе придётся уйти с курса?
Когда Гуччи поиграл бровями, я не смог сдержаться и хохотнул.
— Уходить с курса не надо, нет.
— Оу, что ж, я хочу сказать, что не хотел, чтобы ты уходил. Я просто подумал, что может тебе придётся это сделать, — Гуччи похлопал Соло по груди и добавил: — Плюс, никто не хочет застрять с этим парнем, так что нам нужно, чтобы ты вернулся.
— Понадобится больше нескольких синяков, чтобы меня выбить.
— Полагаю, выглядишь ты хуже, чем себя чувствуешь, так? — Гуччи рассмеялся, пока Соло не ударил его в грудь в ответ. — Ау. Что? Ему ведь не надо в зеркало смотреться.
— Заткнись к чёртовой матери, Гуч.
— Тёмные синяки, красные глаза. Он отчасти похож на одержимого...
Соло заткнул его, обхватывая рукой шею Гуччи и сжимая, пока Гуччи не согнулся и не выкашлял извинение.
— Что ты там сказал? Повторишь ещё раз?
— Я сказал «прости», — когда Соло отпустил его, Гуччи бросил мрачный взгляд на своего друга и потёр шею. — Это была шутка.
Гудини хохотнул.
— Знаешь, тебе стоит только обвить один из этих монстро-бицепсов вокруг Соло, и у него оторвётся голова. Давай. Ты сделаешь нам всем одолжение.
— Вы будете по мне скучать, — сказал Соло. — Признай это. Я добавляю интереса.
— Нет, ты только отводишь от нас всех огонь, ведя себя как дурак, — Гудини наклонил голову. — Но если подумать, может быть, мы тебя всё-таки оставим.
Пока они продолжали перекидываться оскорблениями, я откинулся на подушку и усмехнулся. Меня успокаивал тот факт, что мало что изменилось, пока я был в отключке. Или изменилось? Конечно, я сказал парням, что вернусь в академию и в строй, но будет ли это на самом деле? Я пока не говорил ни с кем из АВМА, и то, что я разбил самолёт стоимостью семьдесят миллионов долларов, не заслужит мне ничьей похвалы, не важно, был я виноват или нет. Кто знал, каким будет исход расследования? В дополнение ко всему, по одному взгляду на разбитое к чертям тело у меня складывалось ощущение, что им не понравится то, что они увидят.
Будто почувствовав перемены в моём настроении, Соло посмотрел на меня и приподнял бровь, а я покачал головой. Я не хотел об этом думать, не сейчас, и уж точно не хотел говорить об этом в присутствии других.
Чёрт. Что, если АВМА не разрешит мне вернуться?
Глава 4
Соло
Один взгляд на лицо Пантеры сказал мне, что он погрузился в тяжёлые мысли, и не нужно было быть гением, чтобы выяснить, что это могли быть за мысли. Самокритика. Боль. Возможно, вопросы, осталось ли ещё за ним место в АВМА, или он его профукал.
Боже, я не хотел сюда приходить и видеть последствия произошедшего, но сейчас был рад, что Гуччи практически притащил меня в больницу. Я думал, что при виде лежащего в больничной койке Пантеры уйду с головой в мрачные мысли и не вернусь, но сейчас, стоя здесь и глядя на него, я понял, что всё совершенно наоборот.