Глава 4
Большим и указательным пальцем он потирает щетинистый подбородок, будто проводит сверху вниз по усам. Широко расставив ноги, подаётся вперёд.
— Обратите внимание, — говорит он, — вы задаёте вопросы в лоб.
— Да, — отвечаю я, — потому что я сразу понимать, о чём вы.
— Нет-нет, вы это стали делать, как только я вошёл. Это просто в вашей манере. Вы явно привыкли общаться с мужчинами, более того, ими командовать. Но вам очень не нравится, когда действуют так же, только в отношении вас.
— Допустим, — говорю я. — И что из этого следует?
— Из этого следует отсутствие психологической гибкости. Есть определённая система установок и приципов, в которой вы существуете. При этом, всё, что в эту систему не входит, вы заранее отсеиваете. А для того, чтобы отсеять — нужно распознать. Вот ваш вопрос и преследует такую цель. Некоторое напряжение, доля скепсиса и вот вы уже готовы на любое моё предложение ответить отказом. Если оно, конечно, не будет соответствовать вашей системе установок и принципов. Парадигме, если хотите.
— Слушайте, ну я уже не девочка, поэтому мне кажется это просто нормальным.
— Я знавал многих людей, которые сохраняли психологическую гибкость и в старости. В том числе глубокой. И, смею вас уверить, они производили впечатление куда более счастливых людей, чем те, у кого сознание закостенело уже к тридцати-сорока годам. По той простой причине, что они более полно и ярко живут. Они открыты новому и не боятся пробовать, начинать и меняться в ту сторону, которая на основе новых приятных открытий, нравится им больше.