ГЛАВА I След убийцы
«Я давал себе отчет в том, что совершаю, но это было необходимо, желание – непреодолимое желание смотреть на то, как она отталкивает мои руки, умоляет прекратить, кается в грехах, которые лишь вызывают невероятный интерес к полуобнаженному телу. Не могу, не хочу прекращать. Приятное чувство ее страха наполняет каждую клеточку моего организма, дыхание, такое торопливое, частое, глубокое – заставляет дышать и меня немного иначе».
Бесконечный поток «кровавых мыслей» – обычное явление для человека, которому присущи несколько личностей одновременно. Иррациональная и маниакальная. Здравомыслящая и праведная. И третья ‒ самая загадочная, самая жестокая, осознающая следствие действий двух предыдущих.
Он провел ножом, заточенным самостоятельно в быстрой спешке, по изящному женскому бедру, сверху-вниз, не углубляясь, в надежде на боль и не теряющееся сознание, необходимы ее эмоции. Анна смотрела в глаза своему мучителю, яркие бездонные из-редко прикрывающиеся густыми темными ресницами. «За что? По какой причине я? Кто он такой? Неужели это последние минуты моей жизни…» ‒ задавалась выбранная жертва, чередующими друг друга, вопросами. А он всего лишь тот, кто любит свое дело, отдается ему всецело и без остатка до очередного осознания совершенного деяния.
‒ Прошу не надо! ‒ повторяла она, хватаясь за его руку, слегка расположившуюся на миловидном личике.
‒ Просто молчи, я всего лишь сделаю больно, нужно помолчать, ‒ прижимаясь еще сильнее к розовым губам с остатками полупрозрачной помады, так сладко пахнущей ванилью.
‒ У меня есть деньги, много! Мои родители состоятельные люди. У тебя будет все, что пожелаешь, ‒ продолжила Анна, после того, как «неизвестный» ослабил хватку.
‒ Готов послушать, расскажи свою историю, ‒ заинтересовавшись, ‒ не против оказаться связанной? ‒ облокотив девушку на, стоящее позади, дерево, ‒ начни с самого начала.
‒ Мен-н-я зовут Анна, ‒ дрожащим голосом, ‒ живу в частном доме, у нас свои фермы по всему Миссури. Я отучилась на ветеринара, чтобы помогать родителям. Они пожилые люди, трудящиеся во благо народа. Для меня родителя, а для моего единственного ребенка ‒ бабушка и дедушка, ‒ продолжая отвлекать мучителя, в надежде на то, что он не заметит попытки выпутать руки из петель веревки, ‒ занимаюсь благотворительностью, имеются сбережения, которых хватит на то, чтобы выкупить ни одну жизнь, ‒ не успев закончить речь.
‒ Хочешь услышать мою версию? ‒ искренне улыбнувшись, ‒ Анна, белокурая избалованная девушка двадцати семи лет, знающая все вкусы запретной жизни в столь раннем возрасте, не старайся сбежать, я кину нож быстрее, чем ты оторвешься от земли, ‒ разоблачив попытку побега, ‒ дочь настоящих мафиози, нелегально торгующих алкоголем в нескольких штатах, возможно, поставки намного глобальнее, но эта информация останется известна лишь благодетели твоих ни в чем не повинных родителей. Не будем отвлекаться. Как пишется в резюме ‒ детей нет, семейное положение ‒ отношения с отсутствием продолжения, ‒ не прекращая улыбаться, ‒ я дал тебе шанс, единственный, надеясь на истину, но ты разочаровала.
‒ Да ты же конкурент моих родителей! ‒ принявши на себя роль органа правопорядка, разоблачившего очередного преступника, ‒ они же предупреждали. Вы и вам подобные способны на самые грязные вещи ради ассигнаций. Назови цену! ‒ с уверенностью в голосе, появившейся внезапно.
‒ Твоя жизнь, ‒ подняв нож с травы, увядающей в предшествии холодной осени.
Предсмертные крики, попытки вырваться оказались четны. Разглядывая плоды своих стараний, он вспоминал каждую секунду их возникновения, каждый порез, каждое вырванное слово в отчаяние. Все так же сидя около дерева, но не подавая признаков жизни. Единственное, что могла Анна ‒ продолжать изливаться потоками крови из весьма глубоких и длинных порезов, пересекающихся на шее и груди.
«Три часа откровений? ‒ взглянув на окровавленные серебряные часы, ‒ можно было и не спешить. Все же чувство возбужденности меня еще беспокоит. Зачем я вновь совершил этот поступок? Или проступок? Может, преступление? Преступление с отягчающими обстоятельствами. Что должен испытывать… Сожаление, раскаяние, чувство непреодолимой вины? Я перетерпел нечто иное, приятное. Будто выкурил крепкую сигарету после недельной попытки бросить курить. Будто пустил по вене дозу, до этого момента ломаясь уже несколько мучительных часов. Это можно преодолеть, но желание берет верх над людьми, будь это: деньги, власть, драгоценности, чувства, алкоголь, даже убийство… Большинство ссылается на силу воли, мотивацию, чтобы отказаться от вредных привычек, как их принято называть. Но причинение смерти другому человеку разве вызывает привыкание? Не имеющее дальнейшего наслаждения. Что же касается меня, я захлебываюсь им с каждым убийством все больше. Мысли чаще хладнокровные и рациональные, чем жестокие и жаждущие. Это доказывает лишь то, что я не псих, травмированный сложным детством, насилием сверстников, не душевно больной, унаследовавший болезнь от родителей или же в следствии жуткой картины, повлиявшей на быструю потерю нейронов мозга, как у некоторых мною знакомых, проходящих лечение в клинике Two Rivers (Ту-Риверс) в Канзас-Сити. Со знаменитым Тедом Банди, убивающим своих жертв с элементами сексуального насилия и сохранением сувениров в виде частей тела жертв, ничего общего не прослеживается. Наклонности к истязаниям формировались у него с детства. Брошенный матерью ребенок. Опекающая послушная бабушка, вечная жертвы своего мужа тирана-фанатика. Гэри Леон Риджуэй, сознавшийся в семидесяти одном убийстве. Мать ‒ домохозяйка, властная женщина, оскорбляющая своих детей и устраивающая постоянные скандалы мужу. Отец, жаждущий вымещать гнев на сыновей и находиться в обществе проституток-одиночек, так часто попадавшихся по трассе во время рабочего рейса. Неспроста у Гэри формировалась дислексия (нарушение овладения навыком чтения и письма), появлялись не только проблемы в школе, но и в голове. Он часто представлял, как насилует и убивает свою мать. Кит Хантер Джесперсон ‒ убийца с «улыбающимся лицом», совершивший, по его словам, сто восемьдесят пять убийств, доказанных из которых восемь, согласно источникам, по сей день отбывающий пожизненный срок. С детства он чувствовал себя изгоем как в собственной семье, так и среди сверстников. Отец ‒ деспотичный алкоголик, применяющий попытки физического и психологического воздействия на среднего в семье ребенка. Что объединяет троих людей? Ответ очевиден ‒ атмосфера, в которой они росли. На детей, чья психика менее устойчива и восприимчива зачастую влияют их родители. Для ребенка мать и отец являются единственной важностью в жизни, опираясь на которую, он живет, чувствует, развивается, взрослеет. Когда теряется контроль над собой, испытываются отрицательные чувства, ребенок ощущает, что его детский мир рушится, приводя к весьма масштабным последствиям. Но что объединяет нас? Исключительная охота на женщин. Я делаю это не по причине того, что они слабый пол, беззащитные, не развиты физически, не имеющие шанса дать достойный отпор. Не был огорчен одной из них или же предан. Не из мести вследствие импотенции. Желание, возникающее внезапно. Желание причинить вред красивым девушкам, узреть на теле алую теплую кровь, услышать томное дыхание, почувствовать предсмертный страх. Я способен объяснить многое, но не свой нездоровый интерес».