Кэролайн ждала. Ей казалось, что она провела полжизни в этом узком темном пространстве, хотя умом она понимала, что едва ли прошло больше часа. Нужно быть терпеливой. Нельзя расслабляться. Рид может вернуться в любую минуту. А может не появиться еще несколько часов.
Ожидание в утробе гардероба оказалось не таким простым делом. Оно потребовало не только выдержки, но и большого физического напряжения. В целом Кэролайн оправилась от действия снадобья, хотя ее чувства и ощущения были еще не совсем адекватны. Звуки, доносившиеся с нижнего этажа, иногда принимали почти осязаемую форму и накатывались на нее как теплый морской прилив. Потом все вокруг вдруг начинало казаться зыбким, словно это и не реальность вовсе, а дурной сон. Сделай усилие – и проснешься дома, в своей постели. «Может, это оттого, что я надела платье убитой женщины?» – с содроганием думала Кэролайн.
Она то ли задремала, то ли впала в забытье, из которого ее выдернул резкий металлический звук. В замке поворачивался ключ. Тело женщины моментально покрылось липким потом, а сердце бешено заколотилось от страха.
«Я должна успокоиться, – сказала себе Кэролайн. – И не забыть придерживать юбки, чтобы они не помешали бежать. Если я упаду, как три года назад, то второго шанса у меня не будет. Он убьет меня».
Сквозь щелку в дверце гардероба она видела, как со скрипом отворилась тяжелая дверь и на пол упал светлый круг от лампы.
– Вы уже проснулись, миссис Фордайс? Прием внизу в самом разгаре. Элсуорт сегодня превзошел самого себя. Сейчас он центр внимания присутствующих, и я смог улучить минутку, чтобы проведать вас. Лекарство, которое мне пришлось использовать, иногда оказывает довольно неприятное действие.
Рид вошел в комнату, не озаботившись закрыть за собой дверь. В одной руке он держал лампу, в другой – пистолет.
– Все еще во власти Морфея? – Он сделал шаг к кровати и повыше поднял лампу. – Или просто притворяетесь? Да это и не важно. Скоро все кончится...
Мужчина подошел к кровати почти вплотную и неожиданно остановился. Кэролайн затаила дыхание. Как и Рид, она смотрела на складки пышного темно-зеленого платья, освещенные дрожащим светом лампы... Она постаралась свернуть простыни и подушки так, чтобы максимально повторить контуры тела, и засунула их в платье. Но обман, незаметный даже с небольшого расстояния, вблизи становился очевидным.
– Какая жалость, что вы позволили Хардести соблазнить себя, не подумав об ожидающем вас грандиозном скандале. – Рид сделал еще шаг вперед. – Неужели вам абсолютно безразлична ваша репутация? Вы просто пошли на поводу у своей слабой женской сущности – так же как Сара. Я не могу описать вам мое разочарование и ярость, когда в нашу первую ночь, в ночь после свадьбы, я обнаружил, что моя жена не ангел и не образец чистоты. Оказывается, у нее был любовник! Он умер. Но она никогда мне об этом не рассказывала. В день нашей свадьбы она приколола к корсажу траурную брошь, посвященную ему. Она приколола ее на свое прекрасное, белое подвенечное платье...
Он был уже совсем рядом с кроватью.
– Когда я понял, что обманут, гнев обуял меня. Думаю, это был какой-то темный дух из потустороннего мира... он вселился в меня и заставил сделать это. Он заставил меня взять шарф, обернуть им ее нежную шейку, а потом затягивать шарф... затягивать до тех пор, пока она не перестала...
Рид вдруг умолк и, словно вернувшись из мира воспоминаний в настоящее, продолжил другим, будничным, тоном:
– Потом я пришел в ужас от того, что совершил. Я был убит горем. Ну и конечно, мне нужно было избавиться от тела, чтобы никто не догадался, что именно произошло. Незадолго до рассвета я одел Сару в ее самое красивое платье и отнес в парк, расположенный напротив нашего дома. Брошь я оставил себе, а позже заменил портрет и прядь волос ее любовника на фотографию и локон моей жены. Но случилось то, чего я не предвидел. Сара стала преследовать меня...
Теперь Рид смотрел прямо туда, где должно было находиться лицо лежащей женщины, но предусмотрительно высоко взбитая подушка мешала ему видеть что-то, кроме складок платья и белой пены постельного белья.
– Вы та, кого я так долго ждал. Вы сумеете пробиться сквозь вуаль и поговорить с моей Сарой. И тогда я смогу наконец объяснить ей, что в ту ночь не владел собой... Я был одержим, а потому не виноват в том, что с ней случилось. Она все поймет и простит. И оставит наконец меня в покое!
Мужчина откинул подушку, которая мешала ему видеть, и вскрикнул. Окаменев, он смотрел на платье, разложенное на кровати.
«Пора, – поняла Кэролайн. – Лучшей возможности у меня не будет». Подхватив юбки белого платья, она распахнула дверцу гардероба, выскочила и побежала к двери.
Рид повернулся на звук. Голос его прозвучал словно издалека:
– Сара? Этого не может быть! Сара!
Кэролайн выскочила за дверь и оказалась в полутемном коридоре. На одной из стен горел масляный светильник, и в его тусклых бликах она различила двери и бесконечный коридор, ведущий вправо и влево.
Девушка заметалась, пытаясь разглядеть лестницу, но видела лишь запертые двери, уходящие в темноту. Сзади послышались шаги. Рид оправился от шока и начал охоту за беглянкой.