– Это просто история фантастик, – утверждает она.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я была сразу обеспокоен неудавшимся отлетом самольета... Но миссис Унтель очень... очень...
Она вскакивает и хватает словарь. Полистав его, она старательно выговаривает: «Очень с приветом!»
– То есть?
– Она была много капризна... Во время своего пребывания во Франции она хотел купить замок на Луаре ривьер... Но его не нашла. Я есть поспорить, что человек в аэропорту был маклер, который нашел. Прежде приехать в аэропорт, он пришел здесь и сказал, что пришел от Американского агентства, которому миссис Унтель (произносить Юнтелл) поручила поиски.
– Вы не говорили об этом полиции и представителям прессы?
– О да! Но они не захотели поверить, что это могло быть. Они хотели похищения с сенсацией для газет.
Она смеется дребезжащим смехом, и глаза ее за стеклами очков искрятся от забавности ситуации.
– Значит, миссис Унтель последовала за этим мужчиной, не предупредив вас?
– Когда она была довольна, она никогда не была думать ни о чем другом...
– И вы были уверены, что она скоро вернется?
– Естественно!
– В какое агентство она обращалась по поводу замка? Старушка качает головой. Она теребит свое колье, в котором самый крупный камень стоит два доллара, и недовольно надувает губы. Губы вольной учительницы.
– Не знаю. Она звонила из Соединенных Штатов, до нашего отъезда во Францию.
– А когда вы прибыли в Париж, она больше не связывалась с агентством?
– Нет, но агентство само приходило сюда. Я показываю ей фото Элвиса.
– Этот человек приходил?
Она бросает на снимок быстрый взгляд.
Ее лицо ничего не выражает.
– Нет.
– Ему дали положительный ответ?
– Я не была на разговоре. Миссис Юнтелл сказал мне, что еще ничего не нашли.
– Какова была цель приезда во Францию?
Она снова разражается смехом, эта безголовая старуха.
– Просто отпуск. Париж – это чудесная страна! Миссис Юнтелл никогда раньше не знал Париж.
– Естественно, – подтверждаю я. – Вы знаете мистера Унтеля?
– Ну да! – ликует милая старушенция, будто изрекла какую-то веселую шутку. – Ну да, это фатально!
– Чем он занимается?
Она опять прыскает, смеясь, расставляет пальцы левой руки веером и, загибая их один за другим, сообщает: «Карты! Виски! Девочки! Хм... Яхты! Автомобили!»
Сейчас ее рука похожа на опавший лист, поврежденный непогодой. Она ваяет образ мистера Унтеля, которого я не имею чести, как, впрочем, и желания, знать.
При подобном образе жизни он недалек от инфаркта, тем более что сердце у американцев часто пошаливает.
– Сколько лет этому гуляке?
Она вновь разражается смехом.
– Как вы его назвали?
– Гуляка! Это значит любитель попоек, развратник и тому подобное...
– О, понимаю! Ему двадцать три года!
В эту минуту я, наверное, похож на зрителя, которого гипнотизер пригласил на сцену, чтобы усыпить, и который просыпается через пару минут без штанов.
– Двадцать три года!.. – повторяю я. – Здесь недоразумение... Я же говорил не о сыне, понимаете? Не о сыне, а о муже миссис Унтель...
– Да! да... это и есть муж. Он иметь двадцать три года, – упорствует старая секретарша.
– Великий Боже! А сколько же лет миссис Унтель?
– Пятьдесят три года.
Тридцать лет разницы! Черт побери! Эта дублерша мамаши Берю, наверное, выбирает своих супругов в инкубаторе! В двадцать три года, имея целыми все свои зубы, залезать на такую старуху ради ее денег!
– Газеты писали, что мистер Унтель крупный бизнесмен!
– Первый муж, да! Но он мертв два года...
И бедная вдова тут же его заменила мальчишкой из детского сада! Она, должно быть, решила, что он ей дольше послужит.
– Как шли дела в этой чудесной семье?
Она плохо понимает мой вопрос, и я повторяю...
Мисс Тенгетт качает головой, опечалившись в первый раз.
– Это не было счастьем для мой хозяйка. Стив Юнтелл с ней не общаться... Поэтому она и приехать во Францию, чтобы прогнать... как вы говорить... черные мысли!
Я все понимаю.
– Унтеля предупредили об исчезновении его жены?
– Вчера я адресовать ему телеграмму, но он, должно быть, развлекаться в Лас-Вегас или Флорида...
Я думаю, что милая болтливая сорока сообщила мне главное. Я уже представляю, что произошло: молодой, слишком уж молодой, супруг нанимает гангстеров, чтобы те убрали его половину во 'Франции, то есть подальше от осложнений. Таким образом, он остается наедине со старухиным богатством и может себе жить припеваючи!
– Последний вопрос, мисс Тенгетт. Ваша хозяйка знает Фреда Лавми?
Она восторженно всплескивает руками.
– О! Она есть без ума от его фильмов...
– Я хочу сказать, она его лично знала? Трепещущая старушка отрицательно трясет головой:
– Нет, это очень жаль. Я хотеть бы тоже знать чудесный красивый актер. Вы видать его фильм «Рука под юбкой»? Сенсационный фильм...
Поскольку у меня нет никакого желания говорить с ней о кино, я прощаюсь. Она сообщает, что останется в отеле «Георг X» до возвращения своей госпожи и что, если мне что-нибудь понадобится, я всегда могу поболтать с ней.
И вот я опять в лифте. При спуске меня сопровождают махараджа с кожей цвета горелого хлеба и очаровательная немка с розовой кожей, русыми волосами, серыми глазами, грудью, похожей на капот «фольксвагена», и улыбкой в форме свастики.
Глава десятая
Выходя из отеля, я бросаю взгляд на циферблат своих часов и вижу, что они показывают три. И тут я вспоминаю, что у меня в половине четвертого свидание с моей соседкой по-вчерашнему галапредставлению... Я решаю временно вернуться в отпуск, но прежде звоню на работу.
Я попадаю на Пино. Опознав мой голос, он торопится сообщить мне, что его шов от аппендицита еще красноват и что сегодня утром он потерял на лотерее один франк. Про себя я думаю, что в итоге он потерял три франка, ибо я не помню случая, чтобы Пинюш когда-нибудь выигрывал в лотерею, будь она трижды национальной.
– Пинюше, ты сейчас пойдешь и разузнаешь, есть ли во Франции американские агентства, которые занимаются подыскиванием жилья для подданных США в Париже. Если таковые существуют, свяжись с ними и выясни, не является ли некая миссис Унтель их клиенткой...
– Миссис Унтель? – невнятно спрашивает Пино. – Это американка из Орли?
– Ты чертовски информирован. Вероятно, ты в этом году подписался на информационный бюллетень «Пожалуйста»?
– Нет, я подписался на «Освобожденного парижанина». Старый чудак сопровождает свой ответ невеселым смехом.
– Представь себе, по поводу этой американки мы здесь, в бюро, еще потешились; это вылитый портрет жены Берю... Послушай, тебе следовало бы купить эту газету. Это просто поразительно!
– Не премину это сделать, – заверяю я его. – А пока займись тем, что я тебе сказал, и побыстрее!
Я вешаю трубку с чувством, что я исполнил весь свой долг, и даже чуть больше... На сегодня хватит.
Я веду свою тачку к Большим бульварам и, по счастью, нахожу место, чтобы припарковаться на Ришелье-дрюо. У меня свидание в ресторане «Мадрид», и я прибываю вовремя, что со мной редко бывает.
Оркестр играет «Следуй за мной в купе», железнодорожную песню в три куплета и один переезд.
Я обхожу столики. Посетители, которые в большинстве своем являются посетительницами, смотрят на меня в ожидании, что я начну сбор пожертвований в пользу потерпевших от наводнения на Монблане.
Наконец я обнаруживаю мою вчерашнюю брюнетку в укромном уголке. Она робко подает знаки, чтобы привлечь мое внимание. С некоторым смущением мы приветствуем друг друга.
Заметьте, когда вы заигрываете с женщиной в общественном месте с помощью ноги, все идет гладко, вам остается лишь предоставить инициативу своим башмакам. Только вот потом, когда вы оказываетесь с глазу на глаз с указанной дамой, наступает неприятный момент. Чувствуешь себя неловко, глядишь на нее, не осмеливаясь заговорить, и с трудом находишь ужасные банальности...