– Скажи, Шушу с волосами работает?
– Немного. По крайней мере, она постоянно стрижет мужа и двух своих малолетних пиявок.
– Пойдет. – Даня перебросила волосы через плечо и сжала в кулаке чуть пониже уровня ключиц. Выше этого места запекшейся крови уже не было.
Яков подобрался ближе и встал прямо у нее за спиной.
– Меняю прическу. – Даня прижала основание ножниц к волосам. – Перемены к лучшему. Мне так не пойдет?
– Ты мне и так, и так не нравишься.
Бурчащая ворчушка.
– Это хорошо, – умиротворенно проговорила Даня. На душе почему-то стало спокойнее.
Щелк. Вместе с упавшими на пол волосами исчез и тяжелый груз. Что это было? Воспоминания о бедах? О боли? О слезах? Кто знает. Просто стало вдруг легче.
И странной особенности моменту придало бледное лицо с выделяющимися ярко-зелеными глазами за ее плечом. Сосредоточенное. Эмоциональное. Причастное к этому моменту.
Перемены к лучшему. Теперь она была в этом более чем уверена.
* * *
– Ты чего творишь?!
Сопротивление ни к чему не привело. Даня рухнула на мягкий пуфик. Его Яков притащил из коридора и поставил рядом с ванной.
– Собираюсь помочь тебе с волосами, – раздраженно пояснил мальчишка, одной рукой держа наготове душевой шланг, а второй пытаясь удержать девушку в сидячем положении.
Лопатки Дани коснулись края ванны.
– Просто откинь голову.
– Да не просила я об этом! Не нужна мне твоя помощь! – Даня отчаянно рванула вверх.
Яков отпустил ее и отступил, натянув душевой шланг до предела. Тяжело дыша, Даня скрючилась на пуфике.
– И как будешь выкручиваться? – Яков был зол до жути. Пробурчав что-то нелестное в ее адрес, прижал локоть к боку и позволил кисти свободно повиснуть. – У тебя руки едва двигаются. Висят вот так, как лапы у тиранозавтра. Как до головы достанешь?
– Ты меня динозавром обозвал? – Даня уже не знала, чему ужасаться больше.
– Причем очень тупеньким. Столько лет эволюции и ни черта мозгов не прибавилось. – Яков в обвиняющем жесте ткнул в нее лейкой на душевом шланге. – Мне завтра рано вставать.
«А-а-а, это-то как связано?!» – мысленно взвизгнула Даня. Осмотревшись, она не заметила ничего такого, чем можно было успешно отбиться от мальчишки. Хоть мочалкой в него не швыряй.
– Не зли меня, Какао. Я очень хочу спать.
– Так иди и спи!
– Мне нужно, чтобы ты… короче… Ты тоже должна…
Яков, не договорив, поджал губы, а затем ринулся вперед. Сонным его назвать нельзя было точно. Прыткость и целеустремленность – вот это про него. Хомячок слопал пару кофейных конфеток и хлюпнул это дело энергетиками – не иначе.
– Отвали, а.
– Перестань трепыхаться, Какао. – Яков снова навис над ней, угрожающе занося над головой душевой шланг. – Сиди спокойно, пока я добрый.
– С чего ты вообще вдруг добрым стал?!
– Без меня ты тут проторчишь еще часа два. И ни фига нормально ничего не сделаешь. Сказал же, кончай трепыхаться.
Рука Якова легла на ее плечо.
Даня вся сжалась и как-то незаметно съехала по пуфику, выставив ноги еще дальше.
– С таким лицом только головы проламывать, – сообщила Даня, демонстративно дергая плечом, чтобы сбросить руку мальчишки.
– Улыбаться как-то не тянет. Ты меня выбесила. Если я что-то говорю, слушайся!
– Да ну? Типа «о да, мой повелитель»? Да иди ты, Принцесса! А точнее, пшел на фиг, мой повелитель!
Даня задергалась с новой силой. Размахивала преимущественно ногами. Яков, издав что-то среднее между рычанием и гневным пыхтением, шагнул вперед. А в следующий миг, изловчившись, подпрыгнул и уселся прямо на девичьи колени.
От неожиданности Даня даже трепыхаться перестала.
– Ты на меня сел? – Поверить было сложно даже после того, как ее нос уткнулся в грудь Якова.
– Просто не шевелись. – Он потянулся к смесителю, сильнее вжав Даню в наружную стенку ванны.
Обреченно вздохнув, Даня обессилено откинула голову назад.