Дома можно не беспокоиться, что какой-то охранник смотрит на меня и фантазирует... бррр.
Вот завидую я девушкам, которые не тушуются и спокойно раздеваются догола перед зеркалом. У меня зеркало огромное, во весь рост. Осталось из прошлой жизни, когда чтобы порадовать Максима, я записалась на танец живота. Ой, не спрашивайте, было ли мне неловко. Конечно было. Но я фокусировалась на танце и отвлекалась.
Я быстро снимаю юбку, колготки, трусики и натягиваю стринги. Джемперок и лифчик долой, а вместо него новый бюстгальтер. Ну вот, можно открыть глаза...
Неплохо... очень неплохо... даже хорошо. Я оцениваю себя в зеркале через плечо — сзади тоже прекрасно. Пожалуй, на невольничьем рынке за меня бы дорого дали. Здорово, что этих рынков уже нет. Надо глянуть белье вместе с праздничным платьем. Я тянусь к шкафу и...
Прямо в зеркале стоит... высоченный мужчина в старинной одежде с густой черной бородой и сверлит меня голодным взглядом.
Я судорожно закрываюсь руками, вскрикиваю и чувствую, как мое сознание заволакивает зеленой дымкой обморока.
***
— Девка слишком худая, отдай ее мне, Повелитель!
О ком это он так неуважительно? Кто он вообще?! Где я?! Мужик в зеркале — как?! И чем это пахнет... тягучим, томным, чувственным... как в восточном магазинчике...
Похоже, меня прикрыли покрывалом и уложили... на пол?! Божечки... ну хоть прикрыли, а то лежать полураздетой при невнятных мужиках меня совсем не улыбает. Мало ли, где разложили, там и оприходуют.
Они ни перед чем не остановятся, раз и одурманили, и в зеркале приглючился мужик... который не пойми как влез в мою квартиру... следов взлома точно не было.
— Нет, Касим. Женщина будет участвовать в отборе. Покажет свои умения наравне со всеми. Тебе ее, может, и подарю, потом. Если она провалит отбор.
Боже... Максим... его голос я ни с чьим не спутаю! Он серьезно?!
Я резко открываю глаза и приподнимаюсь, успев перехватить край покрывала, чтобы оно с груди не сползло.
Мой любимый... бывший возвышается на богато украшенном троне одетый в какой-то восточный кафтан. А на его голове чалма с огромным изумрудом. И вокруг обстановка пышная восточная.
Ешкин кот! Максим хотя и кареглазый брюнет, мне ни о каких арабских родственниках не рассказывал. Да и сейчас арабы одеваются просто в белые рубахи и платки, а не в такие кафтаны. На Касиме, который и есть чернобородый, тоже кафтан.
Что-то здесь нечисто — если Касим просит себе женщину, то он наверняка не евнух. Как же он спокойно меня трогает при... гм... повелителе? Да и я как бы уже не девушка.
Я только собираюсь с мыслями, как Максим повелительно машет рукой.
— Отведи ее к Самире. Пусть объяснит ей правила. И это белье на ней оставьте.
О боже... Стыд какой... Я спешно запахиваюсь в покрывало потуже, чтобы Касим не увидел мое белье. А ведь похоже именно он наблюдал за мной в примерочной...
Увы, я не умею краснеть, а то стала бы малиновой.
А Максим, этот предатель! К нему у меня особый разговор. Он, значит, все время жил припеваючи, пока я умирала!
— Пойдем, женщина.
Я, как могу быстро, поднимаюсь — еще не хватало, чтобы Касим коснулся меня хоть пальцем.
Максиму хоть бы хны, он вряд ли остановит хама. Да и зачем, раз в этой шайке он главарь, имеет почет, изумруды носит теперь вместо футболок. Может, у них даже принято женщинами делиться.
Я двигаюсь максимально плавно: если я навернусь перед мужиками и раскутаюсь, будет совсем позор. А тут еще голова немного кружится от ароматов.
О, новый неприятный сюрприз. Помимо Максима и Касима в зале стоит пара охранников. А в руках у них страшенные кривые мечи.
Скучно людям жить просто богато, охота в старину поиграть.
— Следуй за мной, — опять Касим. Как же он косится неприятно, чуть ли не облизывает меня взглядом. Раздевать-то меня уже некуда. И ни один человек не знает, что я тут. Я же не самая примерная дочь, не звоню родителям каждый день. Когда они обнаружат, что я пропала — большой вопрос.
Мы выходим из зала — я отстаю на шаг — и попадаем в зальчик поменьше. Из него два выхода. На одном из них опять охрана — мда, серьезно ребята устроились... По стенам ковры. На столиках между диванами немного золотой утвари, толком я рассмотреть не успеваю.
Касим сворачивает к двери посреди зала и резко останавливается. Я чуть ли не натыкаюсь на него.
— У Повелителя хороший вкус, но ты не пройдешь отбор. Готовься.
К ночке с тобой что ли? Ну нафиг. Нужен мне ваш отбор! Я от предательства отойти не могу и хочу лишь домой и забыть, как страшный сон все, что здесь творится.