Услужливого парня словно ветром сдувает, но его снова ждет облом. А во мне просыпается уважение к женщине, сидящей спиной ко мне, которая дважды отослала презенты незнакомца и не поддалась на уловки официанта. Хотя, по идее, нужно расстроиться. Она же вроде как меня, то есть мои знаки внимания отфутболила…
Ее лица я разглядеть не успел, но уверен, она прекрасна. А чтобы убедиться, даю новое задание Николаю: заказать песню, чтобы с первыми аккордами начать свой путь. К ней…
Решительно поднявшись, иду. Но каждый последующий шаг труднее предыдущего. Словно ступаю по болоту, смоле или лунной поверхности. Что за странная реакция? Я собираюсь пригласить на танец женщину, чтобы, наконец, ее рассмотреть. Но это спонтанное желание порождает ощущения, которые нужно хорошенько проанализировать…
- Могу я пригласить вас на танец? – Единственное, что получается сказать, когда она, резко обернувшись, пронзает меня своими огромными глазами цвета солнечного янтаря…
Я протягиваю ей руку в немом приглашении, а она разглядывает меня так, словно мы сто лет друг друга знаем, выискивая в том, с кем очень давно не виделась, мельчайшие изменения внешности, впитывая каждую деталь.
И я в ее милом спокойном лице отмечаю нечто родное, ловлю себя на том, что черты кажутся знакомыми, хотя никого она напоминать не может. Я точно знаю, что сегодня вижу ее в первый раз.
Когда она грациозно поднимается и молча подает руку, прикасаясь к ладони, тест на прикосновение оказывается пройден. Я весь сосредотачиваюсь на легком касании, которое в секунду стирает усталость, выветривая из головы все беспокойные мысли о проблемах и неурядицах. Не в силах удержаться от любопытства, пробую на ощупь ее ладонь внутри, большим пальцем проводя посередине. От моих разведывательных действий она сбивается с шага, а я, улыбаясь, придерживаю за локоть, чтоб не оступалась, а потом сплетаю пальцы наших рук…
Она снова разглядывает меня. Но не оценивающе, как неизведанного самца, как прощупывали многие дамы перед запуском инстинкта сексуальной провокации. Этого нет и близко. Она вообще не использует ничего из женского арсенала.
В моих руках натуральный, естественный экземпляр, лишенный актерских амбиций. Это подтверждает ее растерянность. Мне кажется, что она стесняется чего-то, от чего-то зажимается. А в ее взгляде скорее любопытство ребенка к невиданной диковинке, нежели фильтрация моих мужских качеств на профпригодность.
На меня редко смотрели вот так, с человеческим интересом, без счетчика в глазах и прикидки, насколько я перспективен, сколько смогу дать. И это чертовски приятно!
А вокруг льется волшебная мелодия, и в приглушенном свете танцпола нет никого кроме нас. Я кладу руку ей на талию, притягивая к себе, и от ощущения тепла и нежности ее тела еле сдерживаюсь, чтобы не зарыться носом в волосы, вдыхая полной грудью чарующий аромат.
Она вся в моих руках. Покорная. Ведомая. Молчаливая. Доверчивая и невыносимо прекрасная. Я не помню, чтобы когда-либо получал такое удовольствие от танца. Да и не танец это, а узнавание. Наш настрой друг на друга.
Я жадно ловлю каждую эмоцию на ее лице, и, когда она прикрывает глаза, не могу удержаться, начиная поглаживать спину. Но она сразу же включается: сбросив морок, встрепенувшись, пытается отстраниться. Я сразу же исправляюсь, фиксируя руки в одном положении. Ощущая, как она успокаивается, мысленно усмехаюсь: не бойся, девочка, не обижу.
Именно в этот момент она поднимает голову и в упор смотрит на меня, улавливая отголоски последней мысли. В ее глазах адский коктейль: смущение, удивление, восхищение, сдобренные капелькой тщеславия от осознания женской силы над мужчиной.
Ее лицо «говорящее». Я наблюдаю, как она борется с собой, желая и опасаясь чего-то, все больше убеждаясь, что в моих руках штучный товар, бесценный предмет роскоши на рынке знающих себе цену продажных дам. Оттого держу крепче, впитывая каждый ее взгляд, каждое движение, каждую эмоцию.
Я весь в ощущениях, которых, как считал, уже испытать невозможно. И, когда она вздрагивает в моих руках, ее трепет и откровенный взгляд, остановившийся на моих губах, дают мощный импульс инстинктам. Меня накрывает стремительное возбуждение, настолько сильное и внезапное, что противиться ему невозможно. Как и невозможно вспомнить, было ли со мной подобное хоть когда-то?