- Зачем он тебе? – Устало спрашиваю я, готовый выслушать историю о том, как она всю жизнь о ней мечтала. Но ответ снова выбрасывает меня из привычных ассоциаций:
- Расслабься, я же пошутила! Насколько я знаю, такого не существует в природе. Сказала, чтобы ты не отвлекался, а вышло почему-то наоборот.
Я не ослышался? Она сказала, чтобы я не останавливался???
- Не задавай глупые вопросы, мне ничего от тебя не нужно, правда.
Мне нужно проверить слух. Однозначно. Или проверить ее. Убедиться, что она настоящая.
Ольга смотрит на меня, не подозревая, какие мысли крутятся сейчас в голове, и от ее открытого взгляда меня затапливает щемящая нежность, которую я пытаюсь перелить в нее поцелуем. Я хочу почувствовать ее ближе, и одним движением пересаживаю к себе на колени, продолжая целовать. А когда слышу еле слышный стон, одних только поцелуев становится катастрофически мало. Я горю в прямом смысле слова и не помню, чтобы когда-либо испытывал любовный жар.
Но осталась последняя ступень в начатой мною проверке и я с большой неохотой, не зная, чего ожидать, перехожу к ней, хотя внутренний голос вопит: «Остановись, старик! Зачем тебе это надо?»
- Скажи, а ты хочешь квартиру? Или дом?
Ее поведение меняется и из состояния расслабленной кошечки она переходит в состояние натянутой струны. Смотрит на меня внимательно, перед тем как твердо ответить:
- Нет и нет. Хочу к тебе!
Вот и все. Все этапы пройдены. «Ты рад?» - Спрашиваю сам себя. Но не могу определить, что сейчас творится внутри, настолько сложно поверить в то, что случилось.
- Ответь, чего ты действительно хочешь? – Даю ей возможность хорошенько подумать. Но она, сжимая в ладонях мое лицо, тотчас же признается:
- Тебя! Я хочу тебя, Вадим!
В ее глазах уверенность и решимость. И смелая откровенность, с которой она признает свое желание.
Все возведенные стены и все барьеры с грохотом рушатся внутри меня, когда я набрасываюсь на нее как ненормальный. Дорвавшись до желанного тела, хочу исследовать, ощущать, ласкать…
Она расстегивает рубашку, прикасаясь ладошками к моей коже. Кусается и трется об меня, сводя с ума. Горячая девочка. Моя…
Это полное погружение в кайф. И я совершаю подвиг, останавливая это безумие, чувствуя себя как никогда готовым завершить все здесь и сейчас. Но она этого не заслуживает. Наш первый раз будет незабываемо сумасшедшим, ярким и комфортным. Не в ресторанной комнате без дверей, а в моем доме. На моей кровати…
Огромных усилий стоит мягко отодвинуть ее в сторону. Отойти подальше, поправляя одежду, и слышать, как она сопит обиженным ежиком. Мне тоже непросто, солнечная девочка. Но это ненадолго.
- Ты хотела ко мне. Едем?
- Да! – Без раздумий соглашается она. - Я поеду с тобой, Вадим.
Я тут же направляюсь на выход, но, раздвинув шторы-двери, оборачиваюсь, отметив, что она медлит. Передумала?
- Вадим, как я выгляжу? – Спрашивает зацелованная, взъерошенная и неотразимо притягательная женщина.
- Все хорошо, малыш, – широко улыбаюсь я. - Ты прекрасна!
На моем лице улыбка, а на плече – рука Петровича, который, оказывается, пристроился рядом со мной на ступеньке.
- Давно не спишь?
- С шести примерно.
- Так ты уже два часа на ногах! О чем думаешь?
Чашка давным-давно опустела, а я продолжаю витать в воспоминаниях.
- Не о чем, а о ком. О ней, Петрович! Я не знаю, где она. Ты можешь себе такое представить? Она предупреждала, что уедет, но исчезла так неожиданно! И умудрилась не оставить о себе никакой информации, ни единого следа.
- Сынок, ты плохо про нее думаешь?
- Я не могу не думать. Все время мысли о ней! Но, в голове одно, на душе другое. Вылазит вообще что-то третье. Ты не представляешь, каково это!
- Я разговаривал с ней, Вадим. Дважды. И оба раза у меня не было никаких сомнений.
- В чем же?
- В том, что она порядочный человек.