- Иди ко мне на ручки, – зову ее, предвкушая, как запущу сейчас руки под белую ткань, подозревая, что кроме ее тела, больше ничего там не обнаружу.
Она усаживается ко мне на колени, начиная тереться об меня, возбуждая еще больше, хотя я думал, что больше уже никак. Целует меня ласково и неторопливо, растапливая лед в душе, делясь своей нежностью, даря ощущение эйфории. Я стараюсь не шевелиться, но, когда ее когти процарапывают дорожку на шее, срываюсь.
Лихорадочно касаюсь всего, до чего могу дотянуться, расстегиваю рубашку, и, подмяв под себя искусительницу, начинаю свою игру. Войдя в желанное тело, сжав зубы, останавливаюсь, хотя так хочется ускориться и беспрерывно толкаться до полного опустошения. Но я хочу, чтобы она попросила. И она умоляет. Взять ее. Продолжать. Не останавливаться…
Нас накрывает одновременно. Сильно и стремительно, до дрожи, до крика, до кругов перед глазами. Она не может даже пошевелиться, а я еле нахожу в себе силы, чтобы позаботиться о нас.
Несколько раз акцентирую ее внимание на обещании погостить у меня, пока не уверяюсь, что она его сдержит. А после ужина веду ее спать.
- Сними рубашку, - прошу, когда она направляется к кровати. Оля тут же беспрекословно подчиняется: расстегивает пуговицы и сбрасывает ее, переступая. Не останавливаясь, подходит к постели и укладывается под одеяло. Я подвигаюсь ближе и обнимаю со спины, чувствуя, как снова дает о себе знать желание. И это после бурных приключений сегодня вечером. Усмехаюсь про себя, когда она сонным голосом возмущается:
- Вадим!?!
- Спи, малыш, не обращай внимания, спи, - целую ее в плечо, отправляясь в сон.
Из воспоминаний выталкивает звонок в дверь. Я никого не жду и почему-то второй раз за день с глупой надеждой на ее появление, спускаюсь к калитке.
Макс.
- Здравствуй, Вадим Егорович! Я, как и обещал, с докладом! – Он обнимает меня, хлопая по спине.
- Проходи! – Пропускаю его во двор и отправляю на крышу, захватывая по дороге еще один стакан.
Отец Макса был одним из немногих друзей Петровича. Он консультировал меня и оказывал помощь на этапе становления в бизнесе. А, когда, спустя годы, ему самому потребовалась помощь, я не смог отказать. Он вводил меня в курс своих дел, словно что-то чувствовал. У него случились не лучшие времена, и благодаря моему участию, все удалось наладить.
Максим младше меня на десять лет и еще учился в институте, когда его отец скоропостижно скончался от сердечного приступа. А я управлял и его детищем, и своим на протяжении нескольких лет, пока не передал все дела Максу.
Он был очень удивлен, когда это произошло. Во-первых, потому что все документы были оформлены на мое имя. Во-вторых, потому что у него еще не было достаточного опыта. Но я никогда не считал их компанию своей. Точнее, рассматривал себя как временного управляющего, не более, и, когда передал дело отца законному наследнику, посчитал свою миссию выполненной. А парень быстро учился, постигая буквально все «на лету», и теперь я был абсолютно спокоен за будущее и его и компании.
С недавних пор меня захватила идея построить котеджный поселок. Я долго вынашивал ее в себе, не желая вводить своего зама в курс, а тем более брать компаньоном. Но один бы не потянул. Обсуждая с Максом этот план, получил встречное предложение – выступить совладельцем, вложившись пополам. Идеальный вариант.
С тех пор мы с ним в обход Антона стали работать над этим проектом. Недавно подписали договор купли-продажи земельного участка, а сегодня Макс прилетел со встречи, откуда должен был привезти разрешительную документацию.
Напарник поднимается на крышу, где на столе стоят два хрустальных стакана, вискарь и закуска.
- Не ожидал, Вадим, но приятно! Откуда узнал?
- Что именно?
- Что решены все вопросы, и мы можем начинать!
- Я в тебе не сомневался, - жму ему руку, приглашая к столу.
Сидим довольно долго, и я даже спускаюсь в кабинет за второй бутылкой. Мы не устаем друг друга поздравлять, обсуждая детали предстоящей кампании. А еще я подробно консультируюсь у него, как на законных основаниях избавить себя от партнера и зама. Получив пару дельных советов, совпадающих с моим видением развития ситуации, получаю вполне естественный вопрос:
- Что произошло, Вадим? Почему ты стал дистанцироваться от Антона?