— Что сказала Трейс? — поинтересовался он.
— Она тебе не доверяет, правда?
— Нет, не доверяет.
— Почему?
— У меня был роман с… Это долгий рассказ. Хорошо, я лучше пойду. Можно еще раз заглянуть к тебе?
— Когда захочешь. Но сперва позвони.
— Зачем? Ты еще с кем-то встречаешься?
Как он чертовски похож на других!
— Конечно нет! Просто может оказаться, что меня нет или я занята.
— Хорошо. Тогда я позвоню.
— Спасибо. Было здорово!
— Спасибо тебе! — он улыбнулся, когда я открыла парадную дверь.
— Пока, Крейг. Надеюсь, что тебя не будут ругать! — рассмеялась я, когда он удалялся по тропинке.
— Я тоже на это надеюсь. До встречи!
Внося запись в книжку, я щедро наградила Крейга и Трейси тремя очками. Их будет легко рассорить. С учетом давнего романа Крейга и необузданной подозрительности его жены это будет пустяковое дело!
Глава седьмая
Когда на следующее утро я вышла из спальни, Шерон уже ушла в колледж. Я надеялась, что хорошо проведу день, но, к моему ужасу, на кухонном столе лежал еще один белый конверт. Мое сердце екнуло, когда я прочитала неразборчивый почерк:
«Надеюсь, влагалище подруги-лесбиянки тебе нравится не меньше, чем Кэролайн член Джима!»
Разорвав записку на кусочки, я швырнула их в корзину. Чтобы успокоиться, я вымыла посуду за Шерон. Ленивая сука!
К половине десятого я позавтракала, приняла душ и ходила по магазинам подержанных вещей, присматривая кое-что для своего вертепа. В одном магазине мое внимание привлек кожаный хлыст. Деревянная ручка, длинные кожаные хвосты, потертые, но сохранившие привлекательность, — пять фунтов. В другом торговом заведении мне удалось обнаружить старую, но вполне пригодную пару наручников — еще пять фунтов. Не было поясов целомудрия — но это не беда!
Пока шла домой со своими трофеями ветерок охлаждал мои обнаженные, набухшие срамные губы, подсушивал вытекавшие оттуда соки. Я уже пересекла парк и думала о вертепе секса, когда буквально столкнулась с Кэролайн. К счастью, хлыст и наручники не выглядывали из сумки!
— О! Гм… привет, Сью, — робко поздоровалась она, а ее лицо покраснело от чувства вины.
— Кэролайн! — мое лицо светилось от радости. — Как я рада видеть тебя!
Чертова сука!
— Гм… да, мне тоже приятно тебя видеть. Как поживаешь?
— Прекрасно, ходила за покупками. Почему ты не зайдешь как-нибудь выпить кофе?
— Гм… ну, я…
— Да будет! Случившееся не должно мешать нашей дружбе. Никогда в жизни я не была так счастлива, честно говорю. Раз уж на то пошло, ты сделала одолжение, избавив меня от такой обузы, как Джим! Заходи сегодня вечером, и мы поболтаем за чашкой кофе.
— Хорошо, если ты уверена, что…
— Конечно, я уверена! Часов в восемь, подойдет?
— Хорошо. В восемь.
— Буду ждать. До вечера.
Продолжая путь, я чувствовала прилив сил, моя голова полнилась планами, как отомстить этой суке. Надо же было мне наткнуться на эту корову! «Должно быть, так распорядилась судьба», — решила я, когда открыла входную дверь и стала подниматься вверх по лестнице. Я сбросила покупки в комнате для секса.
Трейси заявилась как раз в тот момент, когда я наполняла чайник водой. Взглянув на нее, я вдруг живо вообразила, как привязываю ее к скамейке для упражнений и лобызаю влажное отверстие, обхаживаю хорошо округлившиеся ягодицы новым хлыстом, после чего загоняю свечу глубоко в заднее отверстие. Боже, как я изменилась! Мягко говоря, мои мысли стали развращенными!
Проведя ее на кухню, я заметила, что у нее усталый вид. Красивые зеленые глаза опухли, Трейси все время моргала, лоб покрылся морщинами, лицо стало землистого цвета.
— Тебе нездоровится? — спросила я, разглядывая ее спутавшиеся каштановые волосы, которые раньше всегда были закручены в безупречный пучок.
— Устала, вот и все, — вздохнула она. — Почти всю ночь ругалась с Крейгом.
Я его не зря вчера задержала у себя! Как всегда, один ноль в мою пользу! Бедная корова, я целовалась и трахалась с ее мужем, а она не спала всю ночь, не в силах расстаться со своими тревогами! Ей надо было забыть о нем и мастурбацией усыпить себя, как это делала я, когда училась в школе.
— Ругалась? Из-за чего? — спросила я, изобразив на своем лице максимальную озабоченность.
— Крейг ведь так долго латал твою прохудившуюся трубу. Он ведь не распускал руки?
— Что ты имеешь в виду?
— Он не пытался… ты понимаешь, о чем я.