– Ты один из мальчишек Дженнингс, – сказал Уинстон, распахивая дверь. Я прижал кулаки к бокам, чтобы не сорваться и не врезать ему.
– Трэйс, – оборвал я его и, оттолкнув, прошел мимо, направляясь прямо по ступеням, перешагивая через одну. Я пошел по коридору, распахивая по дороге каждую дверь, пытаясь найти комнату Эддисон.
– Что, мать твою, ты делаешь? – услышал я, как закричал Уинстон внизу. Я проигнорировал его и открыл последнюю дверь в конце коридора. Комната оказалась маленькой, и в ней фактически ничего не было. Вначале, я подумал, что она была просто не обставленной, но, черт возьми, тут было нечто большее – комната была чертовский пустой. Я подошел к шкафу и открыл его. Несколько платьев весело в нем, и, как и все в доме, они были изношенными и потрепанными.
– Я собираюсь звонить в полицию, – заорал Уинстон, добравшись, наконец, до спальни.
– Зачем? – с вызовом сказал я, шагнув к нему. Он, должно быть, почувствовал исходящую от меня угрозу, потому что поспешил отойти назад.
– Нарушение границ частной собственности.
– Попробуй придумать что-то еще. Эта ферма полностью принадлежит мне.
– О чем ты говоришь? Я годами владел этой землей.
– Пока не взял кредит под залог ранчо. Кредит, который не потрудился выплатить, – тот, который я выкупил у банка. Для этого потребовался всего один звонок. Один из плюсов владения нефтяной вышкой – тебе никогда не надо беспокоиться о деньгах.
– Нет, тут какая-то ошибка. Банк получит свои деньги. Я разговаривал с мистером Лаком недавно. Мне лишь нужна еще пара дней, и я все полностью выплачу. Я лишь жду, когда мне переведут нужную сумму. Пару дней назад я заключил хорошую сделку.
Это полностью лишило меня контроля. Кулак взлетел, врезаясь в челюсть Уинстона, отправляя его в полет. Он с грохотом упал на пол, а жжение в руке показалось мне даже чем-то приятным.
– Да, я знаю, что ты, мать твою, пытался продать, – я подошел к Уинстону, возвышаясь над его безвольным телом. Он лежал на полу, прижав ладонь к травмированной стороне лица.
– Ты заполучил ее, да? Она принадлежит мн...
Я с силой пнул его в бок, прерывая малейшую попытку со стороны Уинстона произнести вслух хоть что-то о его владении Эддисон. Затем я склонился, приблизившись к нему.
– А теперь слушай, и слушай внимательно. Позвони копам, но никто не поверит тебе, твое слово против моего. Кроме того, ты все равно не сможешь выдвинуть никаких обвинений. Единственная причина, по которой ты все еще дышишь – это Эддисон. Не думаю, что ее сердце смогло бы принять то, что я убил бы тебя, хотя именно это мечтаю сделать, – прорычал я, имея в виду именно то, что сказал. Оборвать его жизнь ничего для меня не значило. Некоторых животных просто приходилось пристрелить, если возникала такая необходимость. – Если попробуешь запихнуть меня в тюрьму, отрывая тем самым от нее, я могу и передумать, закончив то, что хотел бы сделать. Кивни, если понял.
Уинстон кивнул, даже не пытаясь произнести и слова.
– А теперь ты соберешь свои пожитки и свалишь нахрен отсюда. Я приеду завтра днем, и дом должен быть пустым. Так что убирайся к этому времени, – я выпрямился. – И будь уверен, я удостоверюсь, что ноги твоей не будет в штате Техас.
С этими словами я развернулся и ушел.
Я зашел в дом, чтобы взять вещи Эддисон, но там не было ничего стоящего. Ей не понадобится ни единой вещи отсюда. Я сам дам ей все, что ей было бы необходимо, стирая воспоминания о той жизни, что была у нее здесь. Я хотел уничтожить любой след о прошлом из памяти Эддисон, чтобы она никогда больше об этом не думала.
Я сел в грузовик и поехал к дому. Злость все еще бурлила во мне. Я желал бы сделать куда больше с Уинстоном. Одна мысль о том, что он бил ее, заставляла сжимать руль сильнее, и я слышал, как кожаная оплетка скрипела под моими пальцами. Я знал, что лишь одно могло успокоить меня, и это была Эддисон. Мне была необходима ее нежность и сладость.
– Дерьмо, – выругался я, увидев грузовик Тая, припаркованный возле дома. Я поставил машину и вошел через переднюю дверь, остановившись на полпути, когда увидел, как моя куколка держала на руках малыша ТиДжея. Тепло разрасталось в моей груди. Ее лицо засветилось, когда Эддисон увидела меня, передав в ту же минуту малыша ЭмДжей. А затем она побежала ко мне так же, как делала всегда, и запрыгнула мне на руки.
Я прижал ее к себе, когда Эддисон уткнулась лицом мне в шею.
– Скажи, что все в порядке, – умоляла она.
– Где ты сейчас, куколка? – спросил я.