— Откуда тебе все известно? Это, наверное, только твои догадки? — недоверчиво спросила Элис.
— Я знаю, что в это трудно поверить, но это чистая правда. — Кевин поднялся с места, подошел к окну и начал всматриваться в темноту.
— Да, совсем необычная история, — вздохнув, сказала она, чувствуя, с каким трудом ему дался этот рассказ.
— Я никогда никому не рассказывал о своей семье. Во всяком случае, именно поэтому я и уехал. Мне требовалось время, чтобы все осмыслить, решить, чего я хочу от жизни, — пояснил Кевин и зевнул, прикрыв рукой рот.
— Можешь переночевать у меня, — бездумно предложила Элис. Кевин удивленно поднял брови и многозначительно улыбнулся. — На диване, — быстро добавила она, пряча улыбку.
— Замечательно, — сказал Кевин, снимая пиджак. Затем он развязал галстук и сбросил ботинки.
Наблюдая за ним, Элис усомнилась, что поступила разумно, предложив ему остаться ночевать. Он вел себя слишком раскованно, и это начинало внушать ей опасения.
— Можно мне перед сном принять ванну? — наклоняясь, чтобы снять носки, спросил Кевин.
— Конечно, — ответила Элис, с опаской наблюдая за каждым его движением. — Ванная вон там, — указав в направлении холла, сказала девушка. — Я пока постелю тебе, — добавила она, быстро поднимаясь с места. Ей хотелось, чтобы он поскорее лег, и тогда она смогла бы наконец укрыться в своей спальне.
Потребовалось всего несколько минут, чтобы приготовить ему постель. Элис уже собралась уйти к себе, когда Кевин открыл дверь ванной. Увидев ее, он на мгновение замер на месте и тряхнул головой, чтобы сбросить с лица мокрые волосы. На нем ничего не было, кроме обернутого вокруг бедер полотенца, капельки воды блестели на коже. Взгляд Элис непроизвольно остановился на его покрытой бронзовым загаром широкой груди. Ее, как всегда, восхитили гладкость кожи и мощь четко рисовавшихся под ней мускулов, она испытывала непреодолимое желание дотронуться до него.
Сделав над собой усилие, она жестом остановила Кевина, когда он сделал движение ей навстречу. Из глубин памяти снова поднимался удушающий страх. Заметив происходящее с ней, Кевин усмехнулся, но больше не делал попытки приблизиться, хотя Элис поняла, что далось ему это нелегко.
— Пожалуй, я лягу, — сказал он. Голос его звучал хрипло, и мурашки побежали у Элис по спине. Она постаралась изобразить полное безразличие.
— Прекрасная мысль. Спокойной ночи, Кевин. — Элис жалко улыбнулась, но кончики губ поползли вниз. — Желаю приятных сновидений.
— И тебе того же, — пробормотал он и тут же отошел, обольстительно улыбаясь.
Элис опустила веки, чтобы он не заметил, как призывно горят ее глаза. Сегодня он стал ей еще желанней, но страхи не отпускали ее тело и душу, убивая желание всякий раз, когда Кевин пытался пойти дальше поцелуев. К тому же она боялась, что он снова начнет выпытывать у нее подробности ее детства, а она еще не успела придумать ничего более или менее пристойного, только бы не говорить ему страшную правду.
Но прошлое, от которого Элис так надеялась уйти, мстило ей, наполняя кошмарами ее ночи…
Тьма… Кромешная тьма… Элис знала — это значит, что ее вновь заперли в платяной шкаф. Она провинилась, и Дон наказал ее. Она должна сидеть здесь без еды и питья, без света и воздуха. И не дай Бог заплакать или вскрикнуть. Изо всех сил она закусила губу, чтобы не разрыдаться…
— Прекрати реветь, мерзкая девчонка! Ремня захотела?! — это голос Дона, его противный, сиплый, прокуренный голос. Элис вся сжалась, вобрала голову в плечи и впилась зубами в кулачок, надеясь так заглушить рвущиеся из горла рыдания. Но тщетно!.. Вот уже со скрипом открывается дверь, и на нее надвигается перекошенная от ярости физиономия Дона. Он поднял руку, замахнулся…
— Нет, нет, не надо! — из последних сил завопила Элис. — Пожалуйста, не надо меня бить!
— Элис! Проснись! Проснись же! — Это был совсем другой голос. Элис, судорожно вздохнув, с трудом открыла глаза. Струйки пота бежали по спине, промокшая ночная рубашка прилипла к телу.
— Мне приснился кошмар, — пролепетала она.
— Я так и понял, — мрачно сказал Кевин. — И часто он повторяется? — уже более мягко спросил он. Элис молча кивнула, закрывая глаза.
— Может быть, тебе станет легче, если ты все мне расскажешь? — спросил Кевин, но Элис отрицательно покачала головой. Он встал, но девушка крепко схватила его руку.
— Пожалуйста не уходи, — взмолилась она. — Побудь со мной. — Глаза Элис были полны ужаса, сердце бешено стучало.
Взглянув на нее, Кевин сразу заметил выражение тоски и ужаса в ее взгляде.
— Тогда подвинься, — сказал он, ложась с ней рядом. Его близость успокаивающе подействовала на нее, и Элис закрыла глаза. Ей казалось, что она не сможет заснуть рядом с ним, но спокойное глубокое дыхание Кевина помогло ей расслабиться, и через несколько минут она начала медленно погружаться в сон…
Проснувшись поутру, Элис едва не подпрыгнула от неожиданности, увидев рядом с собой Кевина. Он уже давно не спал. Элис страшно смутилась, когда заметила, что он с нежностью разглядывает ее — ведь она же в одной рубашке!
— Расскажи мне все, Элис, — мягко, но непреклонно сказал Кевин. — Тебе станет легче, поверь. Что с тобой произошло? Кого ты умоляла не бить себя?
— Дона. Это был Дон. — Произнеся это имя, Элис вздрогнула всем телом. Снова он пришел в ее жизнь, пусть во сне, в кошмаре, но пришел. Ей стало мучительно душно, как будто из комнаты разом выпустили весь воздух.
— Дон? — недоуменно переспросил Кевин. — Это еще кто?
— Мой отчим… вернее, любовник моей матери. — Элис снова вздрогнула, вспомнив то, что ей никогда не хотелось бы вспоминать.
— Ты вся дрожишь. — Он теснее прижал ее к себе. Элис не сопротивлялась. Они лежали молча, она не решалась продолжить рассказ о своем детстве.
— Он плохо с тобой обращался? Обижал тебя, да? — внезапно спросил Кевин.
Охваченная новым приступом дрожи, Элис непроизвольно свернулась в клубок, подтянув к животу колени. Рука Кевина медленно прошлась по волосам девушки, и это нежное прикосновение немного успокоило ее. Она села на кровати.
— Он издевался над тобой? — переспросил Кевин. Элис утвердительно кивнула. Слезы ручьем полились из ее припухших глаз. Обхватив себя руками, она стала безотчетно качаться взад-вперед, словно маятник. Кевин прикрыл ее одеялом и, ожидая услышать продолжение рассказа, вопросительно посмотрел на нее.
— Давай, Элис, самое трудное уже позади. Будь смелой до конца, расскажи мне все, — прошептал он, обнимая ее одной рукой за талию, а другой гладя по волосам, чтобы подбодрить.
— Мне еще шестнадцати не было… — рыдая, бормотала Элис. — Я тогда собиралась на танцы, а он, он… я не могу сказать… но я не виновата, ни в чем не виновата, я не завлекала его… — Голос Элис захлебывался, она была на грани обморока.
— Боже мой… моя бедная девочка, бедная Элис, — тихо произнес Кевин. — Конечно же, ты ни в чем не виновата. — Он ласковым движением ладони стер с щеки Элис текущие слезы.
— Я больше не могла после этого там оставаться… и убежала из дому. Впрочем, они меня и не пытались разыскать. С тех пор мы не виделись, — призналась Элис.
Кевин приподнялся на локте и посмотрел на Элис. Она сейчас казалась такой маленькой и слабой, от обычной ее деловитости и чопорности не осталось и следа.
— И что же ты делала потом? — спросил Кевин, решив выпытать у нее все.
— Я уехала в другой город. Первые пару месяцев пришлось тяжело, но затем мне удалось пристроиться. С этого момента я могла рассчитывать только на себя. Учеба давалась мне легко, по дому я не скучала, а стипендии мне вполне хватало на жизнь, — сказала Элис. Явная гордость, прозвучавшая в ее голосе, заставила Кевина улыбнуться.
— Ты правильно поступила, очень правильно. Но тебе нужна консультация психолога. Это просто необходимо.
— Со мной все в порядке. Мне не нужна ничья помощь. Я справлюсь сама. — Элис перепугалась. Ей совсем не улыбалось рассказать об этом еще кому-то. Теперь она жалела о своей откровенности с Кевином.