Он, однако, улыбался.
— Извини, мне не удалось произвести хорошее впечатление. Это мне назидание за страсть покрасоваться. Надеюсь, в другой раз повезет больше.
Он приподнялся ей навстречу. Энн отстранилась.
— Энн, в чем дело?
— Не прикасайся ко мне!
Он пожал плечами.
— Ради Бога, не смотри на меня так. Видишь, я в порядке. Ну, немножко поранился.
— Всего-навсего, — ее попытка рассмеяться обернулась рыданием. — Немножко поранился! Как ты можешь так говорить? — Она чувствовала, что срывается на истерику, но уже не могла сдержаться. — Черт возьми! Ты же чуть не погиб! И ради чего?
— Успокойся. Ты преувеличиваешь.
— Неужели? Я же видела, как твоя машина взорвалась.
— Мне просто не повезло, что я оказался в ней в этот момент. Только и всего.
Страх, который Энн недавно испытала, не шел ни в какое сравнение с тем чувством, которое овладело ею теперь. Это было горькое разочарование. Ради всего святого, можно ли так легкомысленно относиться к своей жизни?
— Ты не можешь с этим смириться, не так ли? — голос его звучал безжизненно.
— Не могу.
— Не можешь или не хочешь?
Его проницательный взгляд, казалось, читал ее мысли.
— И то, и другое.
— Понимаю.
— По-моему, ты ничего не понимаешь.
Дрю скривился:
— Если б я знал, что такое случится, я бы не стал тебя приглашать. Но мы не можем заглянуть в будущее, так что его надо просто принимать. Жизнь — это крупная игра. Я так понимаю.
— А я думаю иначе.
На лице Дрю появилась недобрая улыбка.
— Верно, если выигрыш не гарантирован, ты и связываться не станешь. Ведь так?
— То, что я думаю и чувствую, сейчас не имеет значения, — ответила она.
— Имеет. Знаешь, ты просто трусиха.
— Но это неправда! — воскликнула Энн.
— Правда! Любой риск выбивает тебя из колеи, — в его глазах вспыхнул гнев.
Внутренний голос предостерегающе одернул Энн. Но она уже не могла сдержаться. Ей надо было высказать слова, рвавшиеся из груди.
— Я не боюсь, когда речь идет о чем-то жизненно важном.
Последовала мучительная пауза. Они оба почувствовали ответственность этого момента.
Сейчас каждое слово, каждый жест приобретали особое значение.
— Значит, ничего не выйдет? — холодно спросил Дрю.
— Ты сам этого не хочешь.
Дрю стиснул зубы. Она продолжала:
— А я хочу иметь дом, ребенка, а самое главное — мужа, который был бы мужчиной, а не взбалмошным подростком.
Лицо Дрю исказила презрительная гримаса.
— Тогда тебе лучше вернуться в свой уютный мирок, где само слово «риск» звучит как ругательство. А мне там делать нечего.
У Энн закружилась голова.
— Мой менеджер отвезет тебя домой.
Она вышла, хлопнув дверью. Страх отступил, ее охватило отчаяние. Неужели конец? Конец всем надеждам и мечтам? «Ты всегда хотела невозможного!» — зазвучал внутренний голос.
— Нет! — Энн содрогнулась, как от острой боли.
Глава 17
— Ты нездоров?
Дрю, действительно, чувствовал себя неважно, но признаваться в этом не хотел. Он исподлобья посмотрел на своего помощника.
— Нет, черт побери. Я тебе это уже говорил.
— Да, говорил, — Скип недоверчиво покачал головой. — Но что-то тебя гложет, это уж точно. Он помедлил. — С матерью плохо?
— Нет. С ней все в порядке.
— Это хорошая новость. А у меня для тебя есть еще одна.
— Говори.
— Если ты не передумал приобретать недвижимость, то она твоя.
— Я не передумал, — ответил Дрю без всякого энтузиазма, что вызвало еще один подозрительный взгляд Скипа. Дрю не обратил на него внимания и продолжал:
— Давай, оформляй бумаги.
— Хорошо, — Скип направился к выходу. — Да, чуть не забыл. Хол Аккерман хочет с тобой встретиться.
— Черт побери, — воскликнул Дрю. — Пусть Венди вызовет его немедленно.
Оставшись один, Дрю встал и подошел к окну. В нем кипела ярость, роднившая его с отцом. Ему хотелось одним ударом кулака разнести огромное стекло. Но он сдержался. Безумное буйство — это не решение его проблем.
Он сказал Энн, что ему нет места в ее жизни. Черт дернул его за язык! Дрю не мыслил себя вне ее жизни, но понял это, когда было уже поздно.
Он продолжал метаться между Макмилланом и Хьюстоном, но все же большую часть времени проводил в своем офисе. Так казалось легче справляться с собой. Да и дела он успел порядком запустить. Как только мать почувствовала себя лучше, а в отцовской фирме удалось кое-как навести порядок, Дрю посвятил всего себя собственным неотложным делам.