Затем принцесса стала со всеми прощаться. Она поцеловала Ауриона и пожелала ему победы. Гилдора она попросила верно служить королю, пока не закончится война, и эльф, улыбнувшись, кивнул. Потом она молча подошла к маршалу Видрону и крепко обняла его, не сказав ни слова; здесь, вдали от родного Риамона, он был ей вместо отца. Такк с удивлением заметил, что по щеке этого сурового воина покатилась слеза, правда, она тут же скрылась в его седой бороде. Капитана Патрела принцесса назвала своим придворным менестрелем, а Даннера — своим придворным танцором. Наконец она подошла к Такку, поцеловала его и шепнула:
— Надеюсь, когда-нибудь я увижу твою Меррили из серебряного медальона, а ты познакомишься с моим возлюбленным. Думаю, вы подружитесь. Пожалуйста, береги себя.
В сопровождении Игона Лорелин направилась к последней повозке. Аурион подал знак, решетка поднялась, и западные ворота отворились.
Возничие щелкнули вожжами и принялись понукать лошадей. Караван тронулся, обитые железом колеса загромыхали по мостовой, заглушая стук копыт. Игон ехал сзади на своем Ржавом, который радостно пританцовывал в предвкушении долгого пути. За стеной к ним присоединился вооруженный эскорт, и повозки начали медленно спускаться с горы Чаллерайн. А внизу ожидала еще одна партия беженцев.
Варорцы, люди и эльф, махавшие им вслед, остались позади. Такк в последний раз взглянул на Лорелин, его сердце разрывалось от жалости. Прощаясь, он заметил, что принцесса плачет. Решетка с лязгом и скрежетом опустилась, тяжелые створы ворот захлопнулись, а Такк все стоял и стоял в глубокой задумчивости.
* * *
В конце концов три баккана поднялись на укрепления и остались на южной стене, где дежурило отделение Даннера. Они видели, как караван миновал одну за другой пять крепостных стен и выехал на равнину. У всех было тяжело на душе, казалось, из их жизни ушли яркость и веселье, а остались лишь холодные камни, серая сталь да безлюдные земли под низким пасмурным небом.
Они все стояли там, когда пришел Финли.
— Ах, вот вы где, — сказал он. — Наконец-то я вас нашел. Пойдемте на северные бастионы, думаю, вы должны взглянуть на это сами. Черная стена начала расти.
— Расти? — переспросил Патрел. — Идем!
Они поспешно обошли замок и вскоре оказались на северных укреплениях. Забравшись на оружейную полку, они посмотрели в бойницы. Такк почувствовал, что кровь застучала у него в висках, — казалось, проклятая стена стала в два раза выше с тех пор, как он видел ее в последний раз.
— Сообщите маршалу Видрону, — распорядился Патрел, не отрывая глаз от Диммендарка.
— Уже сообщили, капитан, — ответил Финли. — Он на центральном бастионе.
— Тогда идем. — Патрел спрыгнул на пол, жестом приглашая Такка и Даннера следовать за ним.
Король Аурион и Гилдор уже поднялись на бастион. Варорцы присоединились к ним и вновь залезли на оружейную полку, чтобы посмотреть в бойницы.
В конце концов Такк спросил:
— Почему она растет?
— Она не растет, Такк, — ответил Даннер, — она приближается.
Ну конечно! Такк удивился, что не догадался сам. Вот дурак! Ничего странного, что стена кажется выше: она движется на нас. Ведь Хаддон об этом и говорил.
Голос короля вывел его из задумчивости.
— Она накатывает, словно огромная черная волна, смывая все на своем пути, — сказал Аурион. — Как ты думаешь, сколько у нас еще времени, маршал Видрон?
— Не больше двух дней, — ответил валонец, теребя свою седую бороду. Модру наступает стремительно.
— Нет, — возразил Гилдор. — Это не Модру, а всего лишь его прислужники, полчища его рабов…
— Как это? — недоуменно спросил Патрел. — Вы хотите сказать, что самого Модру среди них нет, что кто-то другой командует его войском?
— Нет, капитан, командует, конечно, сам Модру, но он ведет их с помощью некой силы, и ему не нужно для этого покидать свою крепость в Гроне, — ответил Гилдор, понизив голос.
По телу Такка пробежала дрожь, хотя он и не мог понять отчего. А Даннер яростно прошипел, глядя на север:
— Эй, ты, Модру, трусливая жаба, сколько бы ты ни прятался, тебе все равно рано или поздно придется вылезти из своей норы и вступить с нами в открытый бой, и тогда ты покойник! — Даннер повернулся спиной к Диммендарку, слез с оружейной полки и пошел прочь, к своим солдатам на южную стену.
Лорд Гилдор проводил его взглядом.
— Он обращает страх в гнев, — произнес он. — С ним рядом можно сражаться, если он сумеет обуздать свои страсти. Не часто я встречал таких воинов, а среди ваэрлингов — никогда: чем труднее задание, тем сильнее их рвение.