Сказав это, он вернулся к молитве.
Дверь отворилась, и на пороге возник сержант королевских мушкетеров с наипочтительнейшим выражением лица:
— Его величество желает побеседовать с монсеньором Людовиком.
— Хм! Что-то не нравится мне физиономия этого бездельника, — пробурчал Фариболь.
Монсеньор Людовик встал осторожно, словно боясь разбудить мать, закрыл ей глаза, крестообразно сложил руки, поцеловал в лоб и, взяв маленький нательный крестик покойной, повернулся к мушкетеру со словами:
— Я иду, сударь.
Фариболь и Мистуфлэ хотели было последовать за ним, но мушкетер остановил их:
— Монсеньор пойдет один.
— Подождите меня здесь, — сказал юноша, желая успокоить их, — я скоро вернусь.
Но как только за ними закрылась дверь, Фариболь и Мистуфлэ услышали шум борьбы, сдавленные крики и звук падения тела, а затем возглас монсеньора Людовика:
— Предатели! Гнусные предатели!
Потом так же внезапно крики и шум смолкли.
— Гром и молния! — вскричал возмущенный Фариболь. — Бедняга угодил в подлую ловушку! Высади эту дверь, Мистуфлэ! Нет, бесполезно… Мы тоже окажемся у них в руках. Будем сооружать баррикаду!
Приятели дружно взялись за дело, и вскоре дверь была завалена мебелью.
— Хозяин! — воскликнул Мистуфлэ. — Я слышу шаги. Они идут! Боже, защити нас!
— Пусть идут! У тебя остался ключ от потайной двери?
— Да, хозяин.
— Отлично. Теперь скажи мне, как высоко от земли это окно?
— Метров пять, хозяин!
— Сможешь спрыгнуть?
— Да… Но там внизу стоят два мушкетера.
— Тем лучше! Прыгай прямо на них, заодно и врагов поубавится!
— А как же вы?
— Я спущусь по потайной лестнице, а ты откроешь мне дверь, когда…
Мощный удар в дверь потряс баррикаду и помешал Фариболю закончить свою мысль. Слуги короля перешли в наступление.
— Проклятие! Живее, Мистуфлэ! Прыгай и поработай кинжалом, а я попробую задержать этих голодных псов, хотя и не думаю, что протяну больше десяти минут!
С этими словами Фариболь бросился к баррикаде и, просовывая клинок шпаги в образовавшиеся щели, нанес два удара, ответом на каждый из которых был крик боли.
— Есть! — вскричал ловкий фехтовальщик. — Двое готовы!
Он снова пустил свое оружие в ход, и снова услышал стук упавшего тела.
— Трое! — хладнокровно констатировал он.
Разъяренные столь успешной обороной мушкетеры все разом навалились на ветхую дверь, выломали ее и, словно спущенные с цепи дикие звери, ворвались в комнату королевы-матери. Дружный крик ужаса вырвался у них, когда в неверном свете факела на кровати под высоким балдахином они увидели труп Анны Австрийской. Сняв шляпы, мушкетеры почтительно отступили.
— Черт возьми! — вдруг шепотом выругался один из них. — А где бандит, осмелившийся сюда проникнуть и убивший трех наших людей?
Этот вопрос невольно напомнил всем о цели их прихода.
— Должно быть, он выпрыгнул в окно, — предположил другой, подошел к окну, перевесился через подоконник и тут же с криком отскочил назад: — Там внизу еще двое наших! Они убиты!
— А бандит?
— Его нигде не видно.
— Разрази его гром! Мы не можем дать ему уйти! Все к главному входу! В погоню!
Послушные сему мудрому приказу мушкетеры поспешили покинуть опочивальню покойной королевы-матери.
А между тем Фариболь, сочтя излишне опасным продолжать оборону баррикады, проскользнул на потайную лестницу, задвинул за собой панель и спустился вниз. Он уже протянул руку, чтобы толкнуть дверцу, когда услышал тихий голос Мистуфлэ:
— Хозяин! Хозяин!
— Я здесь, — ответил Фариболь.
— Все прошло хорошо… Эти двое у двери… уже не обнажат шпаг.
Друзья замолчали, прислушиваясь к доносившимся из опочивальни голосам. Когда же таким образом они оказались посвящены в планы противника, Фариболь сказал:
— Отлично. Мы можем не беспокоиться, но так как они оказались посвящены в планы противника, Фариболь сказал:
— Но, хозяин… — только и сумел вымолвить пораженный Мистуфлэ.
— Ты возразил или мне показалось?
— Я? — ответил Мистуфлэ. — Нет, хозяин, что вы! Куда вы — туда и я!
Глава V
ОТВАЖНЫЙ ЮНОША
Друзья уже собирались свернуть за угол дворца, когда столкнулись лицом к лицу с мушкетерами, спешившими со шпагами в руках к месту гибели двух своих товарищей. Увидев двух мужчин, идущих в противоположном направлении, они остановились и преградили им путь.
— Кто вы такие? — грубо осведомился один из солдат.
Фариболь, завернувшись в плащ до самых глаз, толкнул локтем Мистуфлэ, приказывая ответить. Тот, изрядно струхнув, все же сообразил, как следует вести себя, и, почтительно повернувшись к своему приятелю, спросил:
— Монсеньор позволит мне ответить этим господам?
— О! — склоняясь в поклоне, воскликнул мушкетер. Подобное обращение слуги к господину явно произвело на него должно впечатление. — Вы простите мне мою нескромность, монсеньор, узнав, что мы преследуем одного бандита…
— Одного? — тут же подхватил Мистуфлэ. — Но нас, как вы могли бы заметить, двое!