— Мы не можем останавливаться, — раздался голос Вест. Чёткий, уверенный. — Время работает против нас. Если мы медлим — он выигрывает.
Я почувствовал, как на плечи снова легла тяжесть. Не брони — выбора. Мы могли быть у цели. А могли идти в ловушку. Но выбора не было.
Я кивнул. Сделал шаг вперёд. Боль вспыхнула в боку, распространившись по всему телу, но я не остановился. Каждый шаг отзывался глухим ударом в ребрах, но я сжал зубы и пошёл дальше. Пора было двигаться вперёд. Что бы ни ждало за следующим поворотом — остановиться значило умереть.
Мы двигались вперёд, шаг за шагом, сквозь сгустившуюся тьму. Воздух становился всё более спёртым, пахло пылью, плесенью и чем-то железистым, будто ржавым металлом или кровью, впитавшейся в камень. Каждый шаг отдавался в ушах глухо, как удар в гробовую крышку. Катакомбы молчали, но в их тишине было слишком много намёков.
Через некоторое время мы вышли в более просторное помещение, которое сразу бросилось в глаза своей обустроенностью. Оно не походило на очередной тёмный тоннель — скорее, на развилку или временный лагерь. Судя по всему, это была что-то вроде казармы. По обе стороны стояли двухуровневые нары, грубо сколоченные из досок. Местами дерево прогнило, кое-где доски были сколочены гвоздями вперемешку с железными скобами. Здесь же были разбросаны старые сундуки, сбоку валялась перевёрнутая бочка, в углу — остатки очага, затушенного давным-давно. Кое-где по стенам висели цепи и крюки — возможно, для хранения оружия, а может, и для чего пострашнее.
Ходы по бокам оказались завалены. Камень, осевшая земля, оплавленные стены — здесь явно что-то произошло. Всё указывало на то, что это место использовалось недавно, но затем было оставлено или заброшено в спешке. И всё же...
Взгляд зацепился за символы. Они были везде — выцарапанные на досках, выжженные на деревянных балках, нарисованные углём на каменных стенах. Слишком аккуратные для случайного рисунка. Треугольники, глаза, кольца, надломленные линии. Узнаваемые знаки. Знаки Раздора. Я почувствовал, как внутри кольнуло. Мы были на верном пути.
— А ведь всё достаточно хорошо спланировано, — произнёс Лорен, осматриваясь. — Это не просто пещера с фанатиками. Оракул не абы какой там сумасшедший маг с безумным планом.
Я хмыкнул, проводя пальцами по одной из выжженных меток.
— Ещё бы. У этого куска дерьма — куча последователей. И вся их братия крутится вокруг какого-то божка, которого они зовут "Глашатай Раздора".
Юна при этих словах слегка нахмурилась, но промолчала. Вест оглядывала помещение с выражением, в котором смешивались настороженность и отвращение.
Мы были ближе, чем когда-либо. И это ощущалось в каждой тени, в каждом шаге по камню, который кто-то до нас уже топтал — с верой, с ненавистью, с целью.
— Обыскать всё, — приказала Вест, оглядывая казарму с тем же выражением, с которым люди смотрят на дохлого пса в колодце. — Проверить ящики, нары, пол, стены. Мы не можем позволить себе оставить что-то за спиной.
Я посмотрел на неё, нахмурившись.
— Это может быть опасно, — сказал я. — Здесь всё дышит западнёй.
Она не ответила, но один из инквизиторов, тот самый, что упомянул Эватскую осаду, уже подошёл к сундуку в углу. Скрежет металла, скрип петель — и в следующий миг раздался нечеловеческий вопль.
Я резко обернулся. Парень рухнул на колени, его кожа на глазах темнела, обугливалась. Он корчился, крича от боли, будто его изнутри выжигал собственный огонь. На месте замка вспыхнули алые руны — охранная магия.
— Назад! — крикнул я, бросаясь к нему. В ту же секунду я сжал кулак, вызвал в ладони заклинание. Поток воды вырвался из воздуха, хлынув на обгоревшее тело. Парня окатило с головы до ног, пар взвился в воздух. Он захрипел, его голос стал сиплым и слабым. Кожа потрескалась, обуглилась, глаза закрылись.
Он был жив — едва. И я это знал. Он больше не будет сражаться. В лучшем случае — сможет говорить. Если вообще будет в сознании.
Я встал, чувствуя, как пульс ещё не вернулся в норму. Создание воды… полезная штука. Быстрая. Не слишком затратная. Даже с одной рукой. Может, стоило бы развить эту ветвь. Веларий, как ни крути, знает куда больше, чем я. Он мог бы научить.
Я повернулся к остальным. Вест стояла с холодным лицом, но я видел, как у неё дёрнулась скула.
— И это хвалёные воины Инквизиции? — бросил я. — Как вы вообще охотитесь на магов, если не умеете им противостоять?
Слова вышли резче, чем я хотел, но я не жалел.
Вест шагнула ко мне, глаза её горели.