С Жабой в качестве инструктора Фроан быстро освоил греблю. Это была простая, но тяжелая для непривычного человека работа. Несмотря на то, что Фроан вырезал из плаща полоски козьей шкуры, чтобы смягчить гребки, руки вскоре стали сырыми, а спина и руки болели так, словно их били. Кровавая Борода задавал гребцам темп, ударяя по небольшому деревянному обручу с натянутой на него шкурой, и его ритм был быстрым. Лодка, приводимая в движение быстрыми гребками, стремительно неслась по реке, подобно водному страннику, рыскающему по ручью в поисках добычи.
Хотя они приблизились к нескольким судам, капитан решил не преследовать ни одно из них. Одно из них показалось ему слишком большим, и на его палубе стояли вооруженные люди в доспехах. Другое было нагружено пиломатериалами. Последняя лодка оказалась крошечной, на ней сидел рыбак, который с облегчением вздохнул, когда они прошли мимо него.
– Если бы мы наткнулись на него раньше, - сказал Жаба, – он мог бы сейчас сидеть на вашем месте.
Фроан был рад, что рыбака нет. Несмотря на больные мышцы, он чувствовал, что ему очень повезло. По счастливой случайности он попал к пиратам, а любому, кто стремится к власти, нужны вооруженные люди. Ситуация казалась ему весьма перспективной, хотя строить какие-либо планы было еще слишком рано. Пока же Фроан намеревался учиться всему, чему только можно, и прислушиваться к темным инстинктам, которые так хорошо ему служили.
15
Когда наступили сумерки, Кровавая Борода отказался от охоты. Он направил свое судно вниз по течению и задал гребцам менее напряженный темп. Для Фроана, чьи руки покрылись мозолями, это стало приятным облегчением. Подгоняемая течением, лодка быстро двинулась вниз по темнеющей реке. Однако уже за полночь судно свернуло к небольшому лесистому острову. Фроан напрягся, чтобы разглядеть его при свете звезд, но смог различить лишь пару холмов, возвышавшихся в глубине острова. Хотя для Фроана остров был лишь темным очертанием, по тому, как рулевой вел лодку, было видно, что он хорошо знаком с его береговой линией.
Вскоре лодка зашла в бухту.
– Весла в руки! – крикнул Кровавая Борода. Лодка поплыла к узкому пляжу. Когда киль заскрежетал по гравию, команда без лишних слов перелезла через борта. Фроан последовал их примеру и прыгнул в воду по пояс.
– Берег! – крикнул капитан. Ухватившись за борта лодки, мужчины вытащили ее на сушу. Затем они сгрузили овец и другую добычу с носа. Животные бились в их руках и издавали панической блеяние. Хотя Фроан не был знаком с овцами, он бросился на помощь паре мужчин, которые пытались нести овцу. Неистовое животное пыталось брыкаться, несмотря на связанные ноги.
– Если мы перережем ей горло, – сказал Фроан, – нам будет легче ее нести.
– Да, но Кровавая Борода хочет, чтобы баранина была свежей, – сказал другой, – так что это не поможет.
Фроан схватил овцу за копыта.
– Тогда я помогу тебе.
Мужчины направились прочь от бухты, и с помощью Фроана им удалось донести свою непосильную ношу. Тропинка шла в гору через рощу деревьев, перевалила через гребень и спустилась в ложбину между двумя холмами. Там, скрытые от посторонних глаз на реке, горело несколько костров. Около них двигалась дюжина людей, и Фроан с удивлением заметил, что это были женщины и несколько маленьких детей.
В свете костров виднелся беспорядочный лагерь. В нем было три навеса, и, подойдя к ним поближе, Фроан увидел, что они построены из парусины, обрезков пиломатериалов, веток и небольших стволов деревьев. Казалось, над ними трудились люди, которые больше умели воровать, чем строить. Здесь же находились грубые загоны из веток, в которых содержался различный домашний скот. Судя по вытоптанному состоянию поляны и количеству валявшегося на ней мусора, Фроан предположил, что люди здесь находились уже продолжительное время.
Над двумя кострами висели большие котелки, и женщины начали разливать из них еду, как только на гребне хребта появились мужчины. К тому времени как Фроан помог завести овцу в загон и отвязать ее, на широких досках, служивших грубым столом, было разложено блюдо из тушеной баранины с вареными кореньями. Еда подавалась в самых разнообразных сосудах – деревянных мисках, металлических тарелках, различных черепках, – и женщины, подававшие еду, были столь же разнообразны. Одна женщина была одета в элегантное платье из бледно-голубой ткани, которое превратилось в грязные лохмотья. Другая была одета в рваную крестьянскую одежду. Женщина рядом с ней была одета в мужскую одежду с разорванной рубашкой, так что была видна ее грудь. Единственное, что объединяло этих женщин, – молодость, следы плохого обращения и определенная привлекательность, несмотря на их растрепанное и изодранное состояние.
Фроан повернулся к одному из мужчин, который нес овцу.
– Эти женщины – невольницы?
– Нет, – ответил тот. – Ты можешь выкупить пленниц.
Он злорадно усмехнулся.
– Эти женщины – добыча.
– И дети тоже?
– О, они просто ублюдки. Те, кого мы не утопили.
Подойдя к столу, Фроан заметил, что одна из подавальщиц беременна, а у двоих малышей, бегавших вокруг, рыжие волосы. Он взял миску с тушеным мясом и тарелку с кореньями. Затем, поскольку вокруг стола не было ни скамеек, ни стульев, он поискал на поляне место, где можно было бы присесть. Когда Фроан уселся на свободный от движения участок земли, Телк подошел и сел рядом с ним.
– Фроан, – прошептал он с тревогой в голосе, – мы среди пиратов!
– Пока зови меня Тенью, – прошептал Фроан в ответ. – И мы не среди пиратов, мы – пираты. Я же говорил, что наши тренировки на мечах пригодятся.
Фроан заглянул в глаза друга и заметил в них отпечаток затянувшегося отчаяния. Проникнув глубже, он понял, что, хотя Телк не способен на неповиновение, отказ от дома противоречит его природе. Этот конфликт и был источником беспокойства Телка, и Фроан чувствовал, что мало что может сделать для его устранения. Он даже не пытался. Вместо этого он попытался укрепить мужество Телка.
– Я сказал Кровавой Бороде, что мы с тобой вместе, – прошептал Фроан, – и я выделил каждое слово. Они будут помнить тот день, когда пришли Тень и Болотная Крыса. И хотя я убил того человека, чтобы спасти наши шкуры, я скажу тебе кое-что.
Фроан поднял глаза на Телка и позволил своей силе вытечь из них. Она казалась сильнее, чем прежде.
– Убивать его было очень увлекательно. Выплеснуть дух человека, и он омывает тебя. Это приятно, как теплый солнечный свет или сытная еда. Кроме того, этот ублюдок заслуживал смерти.
– Может быть, и так, но...
– Никаких «но». Если выбирать – ты или он, то всегда должен быть он. И не жди, пока твой враг сделает первый шаг. Наноси мощный удар и никогда не сдерживайся. Никогда! Теперь ты пират. Будь им, черт возьми, и преуспевай!
Фроан с удовлетворением наблюдал, как его слова и стоящая за ними сила обретают силу. Они воспламенили Телка и изгнали из него страх. В его безумных глазах появился блеск, и он крепко схватился за рукоять меча.
– Да, теперь я Болотная Крыса. И, Тень, я буду тобой гордиться.
Фроан ухмыльнулся и хлопнул Телка по спине.
– Я никогда в этом не сомневался.
Затем они с аппетитом, разгоревшимся после гребли, принялись за еду. Пока они ели, женщины начали разливать эль и подавать его. Одна из них подошла к Фроану и Телку, неся пару пузатых деревянных чаш. Босая, одетая в поношенную крестьянскую одежду, она казалась девушкой – возможно, ей было всего шестнадцать лет. Длинные вьющиеся каштановые волосы обрамляли симпатичное лицо, на котором выделялись припухшие губы. Она с любопытством посмотрела на Фроана и протянула ему миску.
– Говорят, ты тот, кто убил Осетра, – сказала она низким голосом.
– Так и есть, – ответил Фроан.
Девушка улыбнулась, показав, что два передних зуба у нее выбиты.
– Благослови вас Бог!
Увидев в реакции девушки надежду, Фроан вернул ей улыбку.
– Значит, мой поступок доставил тебе удовольствие?