Когда эхо его крика затихло, лес наполнился звуком множества ног, бегущих сквозь подлесок. Кровавая Борода вскочил на ноги, выхватив меч, и большинство его людей последовали его примеру. Фроан, как и его спутники, выхватил меч для самозащиты. В этом не было необходимости, так как в этот момент из леса высыпали солдаты. Они быстро собрались в стену вооруженных и закованных в броню людей.
– Вам следует бросить меч, капитан, – сказал Фроан. – Прикажите своим людям сделать то же самое.
– Думаю, я лучше пойду в бой, – ответил Кровавая Борода.
– Капитан, я пришел не сражаться. Я пришел только за Моли. Это не должно быть ужасно. Просто бросьте оружие.
Кровавая Борода окинул взглядом всю силу, выставленную против него, и все же заколебался, прежде чем бросить меч.
– Пусть остальные тоже сделают это, – сказал Фроан.
– Бросить оружие, – со вздохом сказал Кровавая Борода.
Когда все пираты были разоружены, Фроан сказал:
– Идем, Моли. Ты свободна от него навсегда. – Она уже начала ковылять к Фроану, как вдруг он сказал: – Подожди! Капитан ведь ударил тебя, не так ли?
Моли кивнула.
– Что ж, думаю, будет справедливо, если ты нанесешь ему ответный удар.
При этих словах двое рослых солдат бросились вперед, схватили Кровавую Бороду и сковали ему руки. Фроан позволил себе легкую улыбку, наблюдая за тем, как капитан борется в их объятиях.
– Капитан, вы же не боитесь женских ударов.
Он подошел и взял Моли за руку. Поднеся ее к губам, он нежно поцеловал кончики ее пальцев.
– Какая изящная рука. – Он снова поцеловал ее, а затем нахмурился. – Может быть, слишком изящная. Ей не хватает тяжести мужского кулака.
Фроан кивнул людям, державшим пиратского капитана, и они заставили его встать на колени. Затем они перевернули его на спину, пока он не лег плашмя лицом вверх. Пока это происходило, шеренга солдат расступилась, чтобы пропустить двух своих товарищей, которые с трудом тащили огромный камень. Он был размером и формой примерно с человеческое туловище. Дотащив камень до места, где лежал капитан, они подняли его над головой.
Улыбка Фроана расширилась.
– Да, так будет справедливее. Моли, коснись камня, чтобы нанести удар капитану.
Моли зашагала к тому месту, где двое воинов напрягались, чтобы удержать камень на высоте плеча. Кровавая борода лежал под ним совершенно неподвижно, смирившись с тем, что произойдет дальше. Моли протянула руку. Как только кончики ее пальцев коснулись шершавого камня, он был отпущен. Вместе с тупым стуком раздался звук, напоминающий треск ореховой скорлупы. Беременная женщина вскрикнула и зарыдала. Фроан нежно взял Моли за руку и повел ее прочь. При этом он кивнул капитану Вульфу.
Моли могла двигаться лишь медленно. Но Фроан успел пройти половину пути до поджидавшей его лодки, прежде чем началась резня. Было удивительно тихо. Несколько женщин закричали, ребенок захныкал, но ненадолго. Мужчины умирали молча. Фроан почти не слышал убийств, но чувствовал их. Каждая смерть вызывала прилив энергии. Ощущение было настолько уникальным, что он затруднился бы его описать. Оно, конечно, не было теплым, но и не вызывало дискомфорта, как озноб. Это было похоже на эффект от выпивки, но без ее ошеломления, или на еду, когда он умирает от голода, только он никогда не насыщался. Но независимо от того, мог ли он описать это ощущение или нет, Фроан знал, что с каждым разом становится сильнее.
– Тень, – сказал Моли, – что делают эти солдаты?
– Заставляют платить тех, кто причинил тебе боль, как я и обещал.
– Но я слышал, как кричала женщина и плакал ребенок. Они никогда не причиняли мне вреда. И большинство мужчин тоже.
– И они не причинят вреда, – сказал Фроан, впервые солгав ей. – Солдаты убивают только тех, кто этого заслуживает.
Когда они добрались до берега реки, мужчины помогли Моли сесть в одну из штурмовых лодок, а затем поплыли вместе с Фроаном к военному судну. Моли прищурилась, глядя на надвигающееся судно, и спросила:
– Куда они нас везут?
Услышав страх в голосе Моли, Фроан осторожно взяла ее за руку.
– На мою лодку.
– Твоя лодка? Ты теперь капитан?
– Я больше, чем капитан.
Распухшее лицо Моли едва ли могло выразить что-то, но рот ее приоткрылся от изумления.
– А я-то думала, что ты отправился на смерть.
Фроан улыбнулся.
– И Кровавая Борода тоже.
Когда они добрались до военной лодки, мужчины помогли Моли подняться на борт. Она была в лохмотьях, с изуродованным лицом, которое никто не назвал бы красивым. Но ни один мужчина не осмелился выразить недоумение по поводу выбора женщины их господином. Его власть над ними была слишком сильна для этого. Выйдя на палубу, Фроан приказал солдату:
– Принеси воды в мою каюту. Она должна быть пригодна для купания.
Тот поспешил прочь, пока Фроан вел Моли в свою новую каюту. Войдя в нее, она была поражена не меньше, чем Фроан.
– Это твое?
Фроан улыбнулся.
– Да.
– Это как прекрасный дом, – сказала Моли, проводя рукой по стулу из полированного дерева, – только меньше. У моих родителей не было ничего подобного. У нас не было даже стула, только скамейки.
– Я начал свое восхождение. Это только начало.
Они услышали стук в дверь и голос.
– Сир, я принес для вас воду.
Фроан открыл дверь. На палубе стоял солдат с котелком воды. Она слегка кипела, и на ее поверхности плавали сушеные травы.
– Поставь его в каюте, – приказал Фроан.
Солдат выполнил приказ.
– Я принес тряпку для купания, сир.
Он отдал ее Фроану, а затем удалился. Фроан жестом указал на койку.
– У меня есть для тебя одежда.
На простынях лежала льняная ночная рубашка капитана – одежда с длинными рукавами, которая доходила Моли до колен.
– Скоро у тебя будет что-нибудь получше, но эта, по крайней мере, чистая и не порванная.
Он начал снимать с Моли рваные остатки блузки.
– Сначала я тебя искупаю.
– О, Тень, ты так добр ко мне.
Фроан нежно поцеловал ее.
– Не больше, чем ты заслуживаешь.
Раздевание Моли показало всю глубину ее повреждений. Синяки не ограничивались лицом. Они покрывали большую часть ее тела, наряду с рубцами. Еще больше Фроана расстроили темно-фиолетовые полумесяцы, оставшиеся от укусов. Они были по всем плечам, верхней части рук и груди. Фроан взял тряпку и вымыл Моли с нежностью, словно теплая душистая вода могла смыть не только грязь, но и боль. Каждое место, которое Фроан мыл, он также целовал. Он делал это без страсти, но с той же нежностью, которую мать проявляла к нему, когда он был ребенком, а поцелуи были лекарством от боли.
Фроан молчал, пока купал Моли, и она тоже. Слова были излишни. В каюте раздавались лишь тихие звуки падающей воды и приглушенные вздохи Фроана.
28
Ранним утром Фроан оказался на маленькой палубе перед своей каютой. Моли дремала, и ему стало не по себе. Странно было бездельничать, когда все вокруг были заняты работой. Заняты моими делами, подумал он. На берегу острова было разложено несколько больших костров, чтобы приготовить убитый пиратами скот для пиршества в честь его первого триумфа. Когда дул попутный ветер, Фроан чувствовал дразнящий аромат жарящегося мяса. Другие солдаты грузили награбленное на штурмовые лодки. Один груз уже был доставлен. Насколько Фроан мог судить, это были в основном продукты питания и оружие.
Через некоторое время вернулся капитан Вульф и доложил Фроану.
– Сир, мы закончили на острове, за исключением приготовления пищи.
– Хорошо, – ответил Фроан. – Вы нашли кольцо?
– Да, – сказал Вульф, протягивая Фроану серебряное кольцо, продетое через шнурок. – Оно было в кармане капитана.
Лицо Фроана смягчилось, и он посмотрел на безделушку так, словно это было великое сокровище, прежде чем спрятать ее.
– А золото? Ты и его нашел?
– Да, сир. Это был мешочек с монетами, в котором было немного золота.