– Стой смирно! – скомандовал Стрегг. Девочка замерла. Священник наклонился и поднял нож, которым собирался очистить корни. Лезвие было длиной с его тонкий палец. Он улыбнулся, приставив острие к худенькой груди девочки, и увидел, как расширились её глаза. Стрегг обошёл девочку и прижал левую руку к её тощей спине. Он чувствовал, как она дрожит. Воцарившаяся тишина делала момент ещё более волнующим. Это казалось одновременно и проявлением его власти, и беспомощностью его жертвы.
Священник почувствовал себя повелителем жизни и смерти. Чтобы в полной мере насладиться этим ощущением, он ввёл нож как можно медленнее. Грудина оказала некоторое сопротивление, но она была мягче, чем у взрослого человека. Пройдя через неё, Стрегг почувствовал, как лезвие пронзает бьющееся сердце девушки. Ему не хотелось делать последний толчок, который должен был остановить его, поэтому он остановился, чтобы посмотреть в глаза своей жертве и насладиться её ужасом. Думает ли она, что это всего лишь кошмар? – задался он вопросом. Стрегг надеялся, что нет.
– Говори! – приказал он.
– Пожалуйста, – произнёс тоненький голосок так тихо, что он едва расслышал это слово.
– Что “пожалуйста”?
– Пожалуйста, не надо.
Убедившись, что девушка понимает, что её убивают, он вонзил нож до конца. Крови было на удивление мало. Девушка открыла рот, словно собираясь закричать, но не издала ни звука. Вместо этого, к большому разочарованию Стрегга, её черты расслабились и приняли умиротворённое выражение. Затем её тело обмякло. Стрегг опустил маленький труп на землю и долго смотрел на него. Хотя он и отравил нескольких человек, убийство ножом казалось ему более жестоким и давало превосходное чувство удовлетворения. Чёрный жрец был уверен, что увеличил силу своего хозяина, а значит, и свою собственную.
Увлёкшись своим делом, Стрегг забыл о корнях, которые готовил. Когда он наконец вытащил их из углей, они были полностью обуглены. Он посмотрел на испорченное блюдо и пожал плечами.
– Ну и что, если я сегодня не поем овощей, – сказал он в темноту. – У меня есть мясо.
39
На следующий день Стрегг продолжил идти по следам разрушений, убеждённый, что сын лорда Бахла возглавлял тех, кто это сделал. Всё это время он беспокоился, что другой жрец может первым найти наследника и забрать то, что он считал своим. Это беспокойство заставляло его идти быстрее, просыпаться на рассвете и идти, пока светло. Жрец следовал этому изнурительному распорядку пять дней, пока не увидел на горизонте дым. Несмотря на усталость и боль в ногах, он ускорил шаг.
Уже почти стемнело, когда Стрегг поднялся на небольшой холм и увидел всё ещё тлеющую деревню. Крошечное поселение не произвело бы особого впечатления, даже если бы оно было целым. В таком разоренном состоянии оно и вовсе не походило на деревню. Стояла одна-единственная хижина. Все остальные постройки превратились в несколько обугленных бревен, торчащих из почерневших груд дымящихся обломков. Всего таких груд было меньше двух десятков.
Священник привык к разрушениям и относился к ним равнодушно. Его встревожил вид людей, которые всё это устроили. Они, казалось, делились на два типа: небольшой отряд солдат и толпа возбуждённых людей. Солдаты разбивали лагерь и грузили товары в повозки. Толпа была многочисленной, и её участники бесцельно бродили вокруг или рубили трупы. Эта сцена напомнила Стреггу рассказы его отца и деда о походах лорда Бахла. Солдаты напоминали Железную Гвардию, а толпа – крестьянские войска Бахла. На самом деле это сходство усилило опасения Стрегга, что какой-то другой священник нашёл сына Бахла и обучил его тактике отца.
Пытаясь оценить ситуацию, Стрегг продолжил наблюдения. К уцелевшей хижине подъехала повозка, накрытая брезентом. Возница спустился, чтобы помочь женщине выйти из повозки и проводить её в хижину. Женщина больше не появлялась, но возница вернулся. Выгрузив несколько предметов в крошечное жилище, он уехал. Вскоре в хижину вошёл другой мужчина и остался там. Стрегг продолжал наблюдать за деревней, пока не начало темнеть, но он находился слишком далеко, чтобы собрать больше информации. К его облегчению, он не увидел никого в чёрной рясе священника. Это казалось многообещающим. Тем не менее, Стрегг не сдвинулся с места.
Когда цель была близка, Стрегг в полной мере осознал масштаб того, что ему предстояло сделать. Он почти не сомневался, что это изменит мир и его жизнь навсегда разделится на «до» и «после» того, как он войдёт в сгоревшую деревню. Он чувствовал, что то же самое произойдёт почти со всеми живыми существами. Стрегг говорил себе, что у него нет причин бояться будущего, которое он вот-вот изменит, но в глубине души он боялся. Его опасения были инстинктивными и смутными, но они сдерживали его, пока он не смог рационально их осмыслить. После этого чёрный жрец поспешил исполнить свою роль.
***
Хотя хижина была маленькой и обставлена грубо, в холодную погоду в ней было уютнее, чем в повозке. Моли прижалась к очагу, чтобы согреться, а Фроан молча расхаживал по крошечной комнате. Его беспокойные движения, которые никак не помогали согреться, быстро привлекли внимание Моли.
– Тень, – сказала она, когда он в очередной раз обошёл комнату, – что-то не так?
– Нет.
– Ты кажешься сердитым.
– Ну ты только посмотри на это место!
– Это напоминает мне о доме, – сказала Моли тихим и скромным голосом.
Ответ Моли только усилил раздражение Фроана.
– Это тоже напоминает мне о доме. Здесь так же уныло, как в той дыре, откуда я сбежал.
– Всё не так плохо.
– Тьфу! Так и есть, и с каждой ночью мы останавливаемся в новом месте, и оно хуже предыдущего. Мне кажется, что я только и делаю, что набиваю животы своим людям. Зачем? Чтобы завтра снова это делать! Мы должны жить как лорд и его леди, а не как крестьяне.
– Ах, я крестьянка, Тень.
– Нет, ты не такая. Ты моя женщина.
Моли встала с кресла у камина и подошла, чтобы поцеловать Фроана.
– И я буду такой, независимо от того, будем ли мы спать здесь или в каком-нибудь роскошном месте. Если тебе не нравится такая жизнь, отправь своих людей прочь. Что тебе дали все эти убийства?
– Ты не понимаешь.
– Прости, Тень. Я не хочу. Я боюсь.
– Чего? Меня?
– Нет, никогда, дорогой. Просто из-за всей этой смерти вокруг нас.
– Когда-нибудь это закончится, – сказал Фроан, хотя и не мог предсказать, когда именно. Он лишь чувствовал, что это произойдёт не скоро.
– Я буду рад, когда это случится, – сказала Моли.
Фроан услышал стук в дверь.
– Войдите, – сказал он, ожидая, что это будет солдат с едой. Но это был капитан Вульф. За ним следовал незнакомец в чёрной мантии.
Вульф склонил голову перед своим командиром.
– Лорд Тень, этот жрец пришёл в лагерь и потребовал встречи с вами.
Фроан пристально посмотрел на незнакомца.
– Потребовал?
Когда мужчина в чёрном встретился с ним взглядом, Фроан испытал две противоречивые эмоции. Часть его испытывала отвращение, а другая часть видела в нём родственную душу. Эти чувства боролись внутри Фроана, заставляя его бездействовать.
Тем временем мужчина подошёл, опустился на колени и склонил голову.
– Мой августейший и могущественный господин, я долго искал тебя. Я принёс вести о твоём происхождении и о великой чести твоего рода.
Эти слова напомнили Фроану о визите духа его отца. Более того, они пробудили в нём любопытство. Отвращение сменилось растущим предвкушением.
– Кто тебя послал?
– Святейший из моего ордена и самый преданный слуга твоего отца. Он – Святейший Горм, и он послал жрецов прочесать весь мир в поисках сына своего господина, которого похитили сразу после зачатия. Тебя ждёт твоё королевство. Тебя ждёт великая судьба, ибо весь мир знает твоё имя.