— Ага, — расплываясь в улыбке, ответил парень. И, уставившись на Нику, почему-то покраснел: — Ой, а я вас знаю… Вы это, по «ящику» выступаете… Только…
— Вероника, — выручила его девушка и непринужденно протянула конопатому руку.
— Митька. То есть Дмитрий, Колокольчиков. Очень приятно… — Парень смутился еще сильнее. — А вы это, автограф мне не дадите?
— Обязательно. Если только останусь жива, — отшутилась Ника, которой, по правде говоря, было не до шуток.
Вместе со своим приятелем, не скрывавшим удовольствия от возможности потрогать руками настоящую звезду экрана, Кэри помогла Нике забраться в открытую кабину двухместного самолетика и надеть белый, с солнцезащитными очками, фирменный шлем.
— Господи, никогда не думала, что у меня такие длинные ноги! — заметила Ника, с грехом пополам устраиваясь в этой невозможной тесноте.
В отличие от нее Кэри чувствовала себя в самолете куда уютнее и увереннее.
— А почему здесь нет ремней? — удивилась Ника. — Я же должна пристегнуться?!
— А фирмачи их обрезали, — с усмешкой пояснил Митя. — Чтобы…
Но тут неожиданно чихнул и, набирая обороты, звонко взревел мотор. В результате Ника так и не поняла, почему эти самые фирмачи самым возмутительным образом игнорируют элементарную технику безопасности полетов.
— Держись, старуха! — обернувшись к ней, задорно бросила Кэри.
И в ту же минуту маленький «кукурузник» сорвался с места и шибко побежал по траве.
— Ой, мамочка! — только и успела воскликнуть Ника, как они уже оказались в воздухе.
Земля под ними вдруг опрокинулась навзничь. А стоявшие на летном поле «яки» и размахивающая руками фигура Колокольчикова начали стремительно уменьшаться в размерах, пока не сделались ну совершенно игрушечными!
У Ники перехватило дыхание. Разумеется, в своей жизни ей неоднократно приходилось летать на самолетах. Но разница между ее прежними и нынешними впечатлениями была как между землей и небом. Попросту говоря, сидя в кресле комфортабельного аэробуса и от скуки почитывая газетку, человек не испытывает и десятой доли тех чувств, которые испытала Ника в эти незабываемые минуты.
— Ты в порядке? — сквозь вибрирующий рев мотора окликнула ее Кэри.
Продуваемая до костей сумасшедшим ветром, Ника мужественно изобразила на лице страдальческую улыбку.
Очевидно, с целью ее подбодрить, Кэри, размахивая руками («Господи, это же ей не велосипед!» — с ужасом подумала Ника), нараспев продекламировала так полюбившиеся ей строки великого русского поэта:
— Коня на скаку остановит! В горящую избу войдет!..
Затем со смехом опрокинула самолет на крыло, и по крутой спирали начала ввинчивать его все выше и выше в безоблачное небо.
«Убью мерзавку, — твердо решила Ника. — Убью, как только вернемся на землю… Если, конечно, вернемся живыми…»
И необходимо признать, что сомневаться в этом у нее были самые серьезные основания. Потому что вертлявый «кукурузник», набрав изрядную высоту, начал выделывать в воздухе такие немыслимые кренделя, что душа у Ники натурально ушла в пятки. Намертво вцепившись в стенки кабины, она стиснула зубы и прилагала героические усилия, чтобы не закричать, а заодно дать Кэри возможность лишний раз убедиться в убойной силе великого и могучего русского языка…
Ника не помнила, сколько продолжалась эта разнузданная воздушная вакханалия. Оглушенная неистовым ревом мотора и замороченная до головокружения, почище чем на американских горках, она напрочь потеряла счет времени и мечтала только об одном — поскорее оказаться на твердой земле. Ей не было ровно никакого дела ни до захватывающего чувства полета, ни до открывшейся внизу изумительной панорамы Москвы. В эти минуты ей вообще ни до чего не было дела. Кроме разве что своей на удивление хрупкой и поистине драгоценной жизни, расстаться с которой было, как оказалось, всего лишь парой пустяков.
— Держись, старуха! Сейчас будешь прыгать! — неожиданно выкрикнула Кэри. — Чтобы раскрыть парашют, надо дергать за кольцо!
— Что?! — вырвалось у Ники, которая сумела разобрать только последнее слово.
Вместо ответа сумасшедшая шотландка круто задрала самолет кверху носом. Потом земля неожиданно оказалась у них над головой. И Ника почувствовала, что какая-то неудержимая сила буквально выталкивает ее из кабины.
— Кэри, мать твою! Немедленно прекрати! — истерически взвизгнула она. Но было поздно. Увлекаемая силой притяжения, Ника уже выпала из кабины и, кувыркаясь в воздухе, отчаянно закричала: — Ма-ма-а-а!..