Он чуть подался вперёд, его тон стал более доверительным.
— То, что я вам показал — это «сборка по чертежу». Медленная, академическая, для первокурсников, чтобы они запомнили саму структуру плетения, его геометрию. Разумеется, в бою так никто не делает. Это учебный макет.
Он поднял палец.
— Когда маг набирается опыта, он перестаёт «шить» каждую чешуйку по отдельности. Он создаёт… «матрицу». Задаёт в уме параметры: размер, плотность, толщину, — и вливает в эту матрицу эфир. И тогда «Чешуя» возникает почти мгновенно, за долю секунды. Вот так.
Лекарь щёлкнул пальцами.
Зелёная сфера вокруг кружки исчезла. И в то же мгновение воздух перед его ладонью подёрнулся рябью, и там вспыхнул и материализовался плоский, размером с тарелку, диск, сотканный из точно таких же зелёных чешуек. Это заняло меньше секунды.
— Видите? — сказал он, и диск тут же растаял в воздухе. — Но чтобы прийти к этому, нужно сначала научиться «шить». Ваш разум должен знать чертёж, а ваше тело — помнить движение. Вы не можете построить дом, не зная, как класть кирпичи. А ваша проблема в том, что вы, кажется, забыли, как выглядит кирпич. Поэтому мы и начнём с самого начала. С одного-единственного «стежка».
Его объяснение было предельно логичным. Оно было похоже на то, как я в прошлой жизни сначала учился читать чертежи и осваивал каждый инструмент по отдельности, прежде чем собирать сложный узел или механизм. Нельзя собрать двигатель, не зная, как работает ключ и как затягивать гайку. Всё встало на свои места. Мой внутренний механик был удовлетворен.
— Я ответил на ваш вопрос, княжич? — спросил Матвеев. — Теперь вы готовы попробовать? Без анализа. Без мыслей об эффективности. Просто довериться памяти тела.
Он снова ждал. Но теперь я был готов. Я понял принцип. Я увидел «чертёж» и понял, зачем нужны эти базовые «кирпичики».
Глава 4
Я смотрел на то место, где только что висел магический диск, и во мне снова всколыхнулся тот самый детский, первобытный восторг. Это было за гранью всего, что я знал.
— Вау! Лекарь! Это правда… — я чуть было не сказал «круто», но вовремя себя одёрнул, вспомнив, что я «княжич», — … восхитительно!
Сдержаться было трудно. Слова сами рвались наружу, слова Пети Сальникова, а не Алексея Воронцова.
— Это реальная магия, внатуре! Да что ж такое… — я поморщился, словно от зубной боли. — Вы простите меня, лекарь. Просто слова какие-то сами лезут, чёрт-те знает откуда! Последствия удара, наверное.
Лекарь Матвеев лишь чуть заметно кивнул, его лицо оставалось непроницаемым, но я видел, что он всё подмечает.
— Я всё понял! — сказал я уже твёрже, отгоняя лишние мысли. — Я попробую.
Я закрыл глаза.
Отключить анализ. Отключить логику. Довериться телу.
Я сделал глубокий вдох и сосредоточился на образе, который так ясно продемонстрировал лекарь. Светящаяся зелёная сфера. И я начал работать.
Я представил свою руку, свои пальцы, парящие в темноте перед моим мысленным взором. А затем — ту самую тонкую голубоватую нить, которую я сумел вызвать наяву всего несколько минут назад. Слабую, но мою.
И я начал «шить».
Первое движение. Короткий, резкий «стежок» в пустоте. И вот она — первая мысленная чешуйка. Тусклая, кривоватая, но она была. Затем вторая, рядом, внахлёст. Третья.
И тут случилось странное. Это занятие оказалось мне до боли знакомым. Всплыло воспоминание, тёплое и далёкое. Моя мама, склонившаяся над швейной машинкой. Запах ткани и машинного масла. И я, маленький, сижу рядом и пытаюсь на отдельном лоскутке делать ровные стежки. Мне нравилось это. Нравилась эта мелкая, кропотливая работа, где из сотен маленьких движений рождается что-то цельное. Я, конечно, пацанам-друганам во дворе об этом не говорил, а то ещё подумали бы чего. Но это умение, эта любовь к мелкой моторике, позже очень пригодилась мне в цеху, когда нужно было работать с тонкими проводами или мелкими деталями в механизме.
И сейчас, здесь, в этом чужом мире, в этом чужом теле, этот старый, забытый навык вдруг нашёл своё применение.
Я начал чувствовать процесс. Стежок за стежком. Чешуйка за чешуйкой. Мысленная конструкция становилась всё ровнее, всё увереннее. Голубоватые шестиугольники ложились один к другому, создавая правильный, ритмичный узор. И я поймал себя на мысли, что мне… мне это нравится!
Я так увлёкся, что потерял счёт времени. Я просто «шил» в темноте своего сознания, пока не почувствовал, что в голове что-то щёлкнуло. Узор замкнулся. Я мысленно создал свою первую, пусть и воображаемую, «Чешую».