Она вздохнула и посмотрела на меня.
— Вот такая у меня «тюрьма». Меня заперли здесь, чтобы я не навредила другим. А я использую это время, чтобы научиться контролировать свой дар. Создавать вещи, которые защищают, а не калечат.
Она смотрела на своё творение с такой любовью и нежностью, с какой другие смотрели бы на ребёнка.
Я смотрел на неё, на этот хаос из шестерёнок и проводов, на её горящие энтузиазмом глаза, и весь мой предыдущий романтический настрой сменился… глубоким, искренним восхищением. Я умилился ей. Она была настоящей.
— Лина, ты просто чудо из чудес, — вырвалось у меня абсолютно искренне. — Спортсменка, комсомолка!
Она удивлённо моргнула, не поняв ни одного слова, но уловив мою интонацию.
— А самое главное… — я подошёл ближе к верстаку, наклонился, чтобы лучше рассмотреть амулет, — … я могу тебе сказать с профессиональной точки зрения… — я осторожно, почти не дыша, провёл пальцем по краю металлического крыла жука. — Это отличная, точная, выверенная работа!
Пазы, соединения, полировка… Я видел такое качество работы только у старых мастеров, у лекальщиков высшего разряда на заводе. Она была не просто магом. Она была Мастером.
Я выпрямился и задумчиво посмотрел на неё.
— И что, твоя семья… не против, что ты всем этим занимаешься?
Вопрос вырвался сам собой. В моём мире девушка, выбравшая такую «мужскую», техническую профессию, часто сталкивалась с непониманием. Мне было интересно, как с этим здесь.
Улыбка на лице Лины немного померкла.
— Моя семья… — она вздохнула. — Мой Род Полонских славится боевыми магами. Защитниками, воинами. Мой отец — магистр Защитных Искусств. Мои братья — в Императорской Гвардии. А я… — она с нежностью коснулась своего жука, — … родилась с даром к артефакторике. С даром «копаться в железках», как говорит мой отец.
В её голосе прозвучала горечь.
— Они не то чтобы против. Они этого просто… не понимают. Для них это несерьёзно. Недостойно княжны. Они терпят это, потому что мой дар силён. Но они бы предпочли, чтобы я плела красивые платья и выходила замуж за какого-нибудь герцога.
Она пожала плечами.
— Так что эта «тюрьма» для меня — ещё и свобода. Здесь я могу быть собой. Без осуждающих взглядов и намёков на то, что я «неправильная».
Она снова посмотрела на амулет.
— А что касается твоего «профессионального взгляда»… Откуда ты, Воронцов, знаешь толк в «точной и выверенной работе»? — она с любопытством прищурилась. — Все знают, что ты всегда был хорош только в теории этикета и истории Великих Родов, а с любой практической магией у тебя были проблемы.
Вот чёрт! Я себя выдал.
Её вопрос был как щелчок кнута. Язык мой — враг мой. Нужно быть осторожнее, нужно играть роль, а то никакого «Побега из Азкабана» мне не светит.
— А? Ты про это? — я сделал максимально удивлённое лицо и снова почесал в затылке, изображая смущение. — Да я не знаю, честно тебе скажу. Просто… вырвалось как-то. «С профессиональной точки зрения», хе-хе! — я выдавил из себя неловкий смешок. — Вот сказанул! Разве я в этом что-то понимаю⁈
Я развёл руками, показывая свою полную некомпетентность.
— Просто… ну, красиво у тебя получается. Очень… очень… э-э… элегантно, вот! Да! Элегантная работа!
Я старался выглядеть как можно более глупо и неуклюже, как аристократ, который пытается сделать комплимент в области, в которой ничего не смыслит.
Лина смотрела на меня несколько секунд, склонив голову набок. Она пыталась понять, шучу я или говорю серьёзно. Моё неловкое поведение, кажется, сбило её с толку.
— «Элегантно»? — переспросила она с улыбкой. — Ну, такого комплимента моим железкам ещё никто не делал. Спасибо, наверное.
Она, кажется, приняла моё объяснение. Или, по крайней мере, решила не давить дальше. Моя репутация «бездаря» и недавняя травма головы работали на меня, объясняя любые странности в поведении.
— Ладно, «элегантный» ты наш, — она снова повеселела. — Раз уж ты тут, может, и правда поможешь? Не как профессионал, а просто… свежим взглядом.
Она взяла со стола два кристалла. Один был зелёный, тот, о котором она говорила. Второй — прозрачный, как слеза.
— Вот смотри. Зелёный гелиодор даёт слишком большой разброс. Энергия щита получается рыхлой. А горный хрусталь, — она показала второй камень, — наоборот, фокусирует слишком узко. Щит получается прочным, как игла, но размером с монету. Бесполезно. Мне нужен камень, который даст… золотую середину.
Она положила оба кристалла на верстак и посмотрела на меня с надеждой.