Лина замолчала, и в её глазах я увидел тень настоящего страха.
— Она не айсберг, Воронцов. Она — бездна под тонкой корочкой льда. И никто не знает, что в этой бездне творится. А теперь тебя собираются в эту бездну бросить.
Её рассказ был совсем не похож на сухие строки из учебника. Это было живое, пугающее предупреждение.
— Звучит не очень, да? — я криво усмехнулся, пытаясь скрыть холод, который пробежал по спине от её рассказа. Бездна под корочкой льда. Отлично.
Я опёрся о край верстака, стараясь выглядеть как можно более невозмутимо.
— Ну… а ты как сама к этому относишься? Если не брать в расчёт, что ты мне сочувствуешь?
Я сам не понял, как повёл разговор в эту сторону. Просто мне вдруг стало важно узнать, что она думает. Не о ситуации в целом, а лично она. Наверное, она и вправду мне понравилась.
Лина на мгновение растерялась от моего вопроса. Она, очевидно, ожидала, что я буду говорить о себе, о своих страхах.
— Я? — она удивлённо моргнула. — А что я могу об этом думать?
Она отвела взгляд и принялась без цели перебирать какие-то шестерёнки на столе.
— Это… неправильно, — сказала она тихо. — И глупо. Этот брак ничего не решит. Вражда между вашими Родами слишком стара. Это всё равно что пытаться потушить лесной пожар стаканом воды. Будет только громкий «пшик», а потом всё вспыхнет с новой силой.
Она подняла на меня свои зелёные глаза, и в них была не только тревога за меня, но и какая-то личная горечь.
— А ещё… я думаю, что это ужасно несправедливо. По отношению к тебе. И… к ней тоже. Вас просто используют, как две красивые фигурки на шахматной доске. И никому нет дела до того, что вы живые.
Она тяжело вздохнула и вдруг сменила тему, словно ей стало неловко от собственной откровенности.
— Ладно, хватит о грустном. Ты же не только за этим пришёл? Ты хотел что-то спросить или… просто сбежал от своего космического окна?
Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась немного вымученной. Она давала мне возможность уйти от этой тяжёлой темы и вернуться к более простым вещам.
Её слова — «Нет дела до того, что мы тоже живые» — зацепили меня. И вправду… эта Голицына тоже человек, и она тоже оказалась в такой же ситуации, как и я. Пешка. Я об этом прежде не думал. Это немного меняло ракурс.
— Ясно… — кивнул я. — Ну, спасибо, что поделилась.
Я видел, что ей неловко, и решил не давить. Вместо этого я решил вернуть в разговор тот самый азарт, который и сблизил нас в первый раз.
— Я пришёл на самом деле вот зачем, — я подался вперёд, и мой голос стал заговорщицким шёпотом. — Мы тот проход нашли, а так его и не использовали. Всё как-то закрутилось-завертелось…
Я сделал паузу, глядя ей прямо в глаза.
— Как насчёт сегодня ночью, а? Ты со мной⁈
И я подмигнул ей.
Усталость и грусть на её лице мгновенно сменились знакомым огоньком авантюризма. Её глаза загорелись.
— Сегодня ночью? — переспросила она, и на её губах появилась хитрая улыбка. — Воронцов, ты решил не откладывать свой «побег» в долгий ящик?
— А какой смысл? — я усмехнулся. — Жизнь коротка. Особенно в этой Академии, как я погляжу.
— Это точно, — она рассмеялась. — Я в деле! Конечно, я в деле! Во сколько?
— Давай так… — я задумался. — После отбоя. Когда всё утихнет. Я постучу к тебе.
— Договорились, — кивнула она, и её лицо выражало неподдельный восторг. — Ох, это будет весело! Наконец-то что-то интересное, кроме моих железок!
В этот момент дверь её мастерской снова приоткрылась, и в щель просунулась голова Дамиана.
— Я смотрю, у вас тут весело, — протянул он своим обычным скучающим тоном. — Заговоры плетёте? Полонская, ты опять втягиваешь новичка в свои сомнительные авантюры?
Мы с Линой резко замолчали и обернулись. Он стоял, прислонившись к косяку, и смерил нас своим непроницаемым взглядом. Было совершенно непонятно, слышал он что-то или нет.
— Дамиан! — возмутилась Лина. — Ты что, подслушиваешь⁈
— Я просто проходил мимо, — он пожал плечами. — И услышал подозрительно весёлый смех. В нашей обители скорби это редкость. Вот и решил заглянуть. Так что за авантюра намечается, в которую меня, как обычно, не пригласили?
Он смотрел на нас, и в его тёмных глазах плясали любопытные искорки.
Я посмотрел на Лину, пытаясь поймать её взгляд. Её реакция сейчас была ключевой.
Она на мгновение замерла, её лицо стало непроницаемым. Весёлость исчезла. Она смотрела на Дамиана не как на друга, а как на… соперника в какой-то сложной игре. Она явно взвешивала все «за» и «против». Было видно, что она не доверяет ему до конца, но и врать ему в открытую, похоже, не хотела.