Просто подойти, направить на скопление телескоп, благо я видел, что кто-то из пассажиров в другом конце вагона вёз что-то подобное.
Вытянув руку, я наивно попытался их достать.
— Может, вы прекратите, тут и так далеко не жарко, — заворчала дама-градиент, обращаясь ко мне.
Действительно, от меня шёл сквозняк, выражавший мою неуверенность в себе при одной только мысли о скоплении звёзд напротив меня.
Краем глаза я ещё заметил, что старик всё ещё не ложился спать, а продолжает смотреть на тёмное окно, в которое видно только его отражение. Вернее, в окне был заметен силуэт высокой одинокой горы, но я знал, что эта громадина и является стариком.
— Простите, я сейчас решусь на что-нибудь, — попытался я выиграть немного времени, хотя не был уверен в себе.
Нужно было сделать это во чтобы то не стало.
Посильнее протянув руку, я попытался поймать одну из падающих звёзд-смущения, что летели с ночного неба.
Получилось! Что-то тёплое ударилось мне в руку, и я застыл, боясь разжать кулак.
Глава 4, первый разговор среди бушующей музыки сфер
Над травой моего места прошёл мелкий дождик-волнение, и я медленно раскрыл свою ладонь.
Слабый свет исходил от маленького послания, поднеся которое к уху, я услышал одну ноту. Она звучала так низко и протяжно, что я сразу понял, что это приветствие.
Как красиво!
Первый контакт!
Как мне ответить?
Тут в поезде, за чистотой внутри которого следил проводник с тёмной и плотной повязкой на глазах, включилось ночное освещение.
Скопление звёзд стало чуть бледнее, а вскоре его заслонили облака. Но мне это было даже на руку, потому что я понятия не имел, как ответить ей взаимностью.
Только сейчас я заметил, что при ночном освещении на стенах, потолке и поле вагона слабо светятся разноцветные стрелочки и надписи, которые трудно прочитать.
Подойдя к проводнику, я спросил, что это такое.
— То, что нужно каждому из пассажиров. Вижу, вы не знаете, я дам вам карту, — и выдал мне видавшую виды бумагу, на которой расшифровывалось, какие цвета для кого.
Увидев стрелочку с моим именем, я начал искать её на полу и стенах, возле себя.
Жёлтая стрелочка вела в коридор и дальше, в следующий вагон. Я немедленно последовал за ней.
Глава 5, в которой ответ пытается ускользнуть
Проходя вагоны один за другим, я не различал того, что происходило вокруг меня — все пассажиры спали, и только их мерное дыхание напоминало мне о том, что они существуют.
Стрелочки сбивались, направляли меня иногда за пределы поезда, где я бродил по прохладному ночному воздуху как по мостовой. Но удерживая взгляд на бледном жёлтом свете, сохранял равновесие и всегда возвращался к шипящему поезду.
Наконец, стрелка привела меня к кругу, очерченному прямо на полу в коридоре последнего вагона, в котором сидел красный светлячок. Усевшись напротив круга, я стал ждать ответа.
Огонёк взлетел и начал танец в воздухе.
Я видел, как он оставляет на несколько мгновений свой световой след, которым и рисовал мне небольшую подсказку. Это не было слово, но ощущение, которое я испытал, говорило мне, что это скопление звёзд, от которого я совсем недавно ушёл, испытывает ко мне симпатию. А как связаться с ним, знать могу только я сам.
Это меня немного расстроило, я рассчитывал на конкретный ответ, который снял бы с меня необходимость активных действий.
Уставший, я поплёлся к своему месту.
Глава 6, короткое отступление, повествующее о дедушке-горе
В это время дедушка, который отражался в окне как высокая гора, величественно моргал. Каждое его движение отзывалось сильнейшими изменениями в том, что видели те немногие пассажиры, что проснулись очень рано и смотрели на силуэт, уходящий к облакам.
Коротко зевнув и поведя плечами, он спровоцировал схождение лавины, что стрясла немного пыли с его потрёпанной одежды.
Кирку он уже давно пристроил на полу, и слепой проводник, когда наводил порядок, всё жаловался на этот предмет. Правда, монументальный старик не спешил убирать, а проводник не настаивал.
Его история началась около двухсот лет назад, когда ещё совсем молодым человеком он устроился работать в копях. Трудясь там день за днём, год за годом, он потерял счёт времени и перестал выходить на поверхность. Всю еду и то немногое, что действительно было нужно, ему приносили другие люди.
Но время шло, одни люди, не выдержав работы, уходили, на их место приходили новые — а он к этому времени стал самим собой, то есть глубоким стариком и местной знаменитостью.