Инга взяла листки. Киджи отвесил поклон и скрылся, свернув на улицу.
«ОРДЕН КРОВИ ИЗ РАН ХРИСТОВЫХ»
1
Когда-то жил в Сибири человек по прозванию Юлий Цезарь. Цезарем его прозвали не только потому, что у него было имя Юлий. Он прославился как духовный оратор и любил, чтобы его почитали и слушались.
Юлий Шкубин умер глубоким стариком в небольшом городке на границе Швейцарии. Здесь среди духовной литературы нашлась небольшая книжечка самого Шкубина. Она автобиографична.
Свою духовную деятельность Юлий Шкубин начал в тысяча девятьсот двенадцатом году, создав маленькую общину: в то время он был простым плотником. Через три года он уже доверенное лицо торговой фирмы. Разъезжая по сибирским городам для заключения торговых сделок, Шкубин в то же время выступал с проповедями. Росло число созданных им общин.
В ноябре тысяча девятьсот семнадцатого года в Омске состоялся съезд сибирских баптистов. Делегат Шкубин был избран разъездным благовестником, а на следующем съезде, в декабре тысяча девятьсот девятнадцатого года, рукоположен для духовной работы в «сибирском братстве». В следующем году он отправился в Москву на пленарное заседание совета союза баптистов.
В своих воспоминаниях Шкубин не выходит за рамки духовных интересов. Был царизм, и пал царизм. Появились люди с алыми повязками — красногвардейцы, затем люди с еловыми веточками на шапках — колчаковцы. Началась гражданская война. Победила Советская власть и утвердилась навсегда. О всех этих событиях Шкубин не обмолвился и словом. Только в одном месте, говоря о притчах иерусалимского царя-философа, он заявляет: «Ничего нет и не будет нового. Были войны и будут войны, все пройдет, но ничего не изменится, и прежде всего — вера, она как была, так и останется. Некоторые говорят: смотри, вот это новое. Но еще иерусалимский мудрец ответил: это было уже в веках, бывших прежде нас…».
Шкубин быстро подвигался к руководству. В тысяча девятьсот двадцать седьмом году сибирские баптисты съехались на очередной свой съезд, они избрали его главным казначеем и делегатом на всемирный конгресс баптистов, назначенный в городе Торонто. Побывав в Канаде, Шкубин приехал в Соединенные Штаты Америки и после этого выступил активным сторонником объединения баптистов и евангельских христиан в один союз. Теперь он является одним из руководителей этого союза и главным лицом в «сибирском братстве».
В тысяча девятьсот сороковом году Шкубин опять поехал за границу; на этот раз он уехал из Советской страны навсегда. К тому времени он остался вдовым и десятилетнего сына Валентина взял с собой.
За границей Шкубин пользовался поддержкой президента «Атлантик-компани» Пата Руиса. То была могущественная компания финансовых и промышленных магнатов разных стран двух континентов — своеобразное государство среди многих государств — во главе со своим президентом. Шкубин много ездил по свету, был знаком с видными священнослужителями протестантской и католической церкви. Стремление объединить различные религиозные верования привело к тому, что баптист Шкубин вошел в католический «Орден крови из ран Христовых», давно созданный в Альпах, на границе двух государств. Возглавлял этот «орден» старый священнослужитель по имени Иоахим. В его филантропической деятельности Шкубину понравилось то, что все богоугодные заведения «ордена» пользовались иммунитетным правом наравне с монастырями и в то же время имели поддержку местных комитетов Красного Креста. Власти не вмешивались в его дела. Под вывеской «Ордена крови из ран Христовых» Шкубин с сыном открыл клинику и пансион, в котором нашли спокойный приют бывшие генералы и крупные военные промышленники, бежавшие из стран после свержения там их власти. Пансион был неприкосновенен, и все же его питомцам пришлось жить под видом немощных стариков, у этих обездоленных предусмотрительно было переведено немало денег в банки малых нейтральных стран, и хорошую плату получал от них Юлий Шкубин.
Сын Шкубина Валентин мало интересовался делами отца. Он получил медицинское образование и хотел продолжить изучение физики и химии, мечтал о научной работе. Но отец отговорил его и убедил, что он будет хорошим помощником и в роли врача. Валентин согласился работать в клинике под вывеской «ордена» и выпросил у отца средства на оборудование лаборатории, чтобы заниматься опытами.
После смерти отца Валентину Юльевичу досталось большое и хлопотное наследство. В коттеджах, огороженных вместе с клиникой кирпичной стеной с железными прутьями-пиками, доживали свой век бывшие генералы и президенты различных компаний, они требовали внимания и расходов. Валентин Юльевич Шкубин обращался в местный комитет Красного Креста с просьбой принять от него безвозмездно пансион вместе со всеми его жильцами — себе он хотел оставить только клинику, — но все осталось по-прежнему. Говорят, в это дело вмешался Пат Руис, он воспротивился передаче пансиона Красному Кресту, из чего можно заключить, что Руиса и Шкубина что-то связывает. Говорят, лаборатория Шкубина целиком оборудована на средства Пата Руиса.
Мало кто знает, что Руис до сих пор остается очень богатым человеком. Сам он, когда заходит об этом разговор, напоминает всем известный факт национализации предприятий и капиталов «Атлантик-компани». Но это не так. Предвидя угрозу, Руис сумел многое сохранить. Тогда был период «золотого кровоизлияния». Руис через Юлия Шкубина, проживавшего под вывеской «ордена», скупал в странах Европы акции своей и других компаний и превращал их в золото. Хотя банки и хранили тайну сделок, но достаточно посмотреть газеты того времени, и от тайны ничего не останется. Капитал Руиса после ликвидации «Атлантик-компани» оценивался по меньшей мере в миллиард долларов. Руис, видимо, больше не доверяет банкам — на его счетах осталась весьма скромная сумма. Где золото Пата Руиса? — это действительно остается тайной…
Киджи к своим записям в блокноте больше ничего не смог добавить.
2
Не только клиника и коттеджи пансиона, но и двухэтажный дом, стоявший в южной стороне, ближе к горам, и большой участок леса вокруг — все это принадлежало Валентину Юльевичу Шкубину и было обнесено кирпичной оградой с железной решеткой.
Валентин Юльевич вставал рано и сразу же шел в лес подышать свежим воздухом. В это утро он проснулся еще раньше: предстоящая встреча и разговор с Патом Руисом беспокоили его.
Руис некоторое время жил здесь, в пансионе. Тогда он передал Валентину Юльевичу один документ, содержащий формулы и в целом рецептуру изготовления особого сплава металлов. Так, во всяком случае, объяснил это Пат Руис. Он сказал, что сын его мог погибнуть только на обратном пути от Луны к Земле и причиной была скорее всего лучевая болезнь: Дин потерял сознание, не смог связаться по радио с Землей и управлять кораблем — «Сириус» ушел в неведомые дали космоса… Один ученый, состоявший на службе у Руиса в научно-исследовательском бюро, долго работал над созданием сплава, способного полностью отражать космические лучи. Он умер, не сумев довести дела до конца. Очень важно завершить эту работу. Ученых до сих пор беспокоит вопрос о надежной защите космонавтов от поражения радиоизлучением. Очевидно, эта проблема долго еще останется волнующей.
Изучив документ, Валентин Юльевич сказал, что его лаборатория не позволяет производить подобные опыты — нужна специальная аппаратура. Тогда было заключено соглашение: Руис даст средства на приобретение нужной аппаратуры и оборудования; Валентин Юльевич работает для Руиса, который обещал не жалеть на это дело денег. Шкубина прельстила мысль иметь первоклассную лабораторию. Он мечтал о спокойной работе под вывеской благонамеренного «Ордена крови из ран Христовых», в дела которого никто не вмешивался, думать только о больных и о науке. Валентину Юльевичу нравилось быть отгороженным от мира каменной стеной, он редко появлялся в городе, не читал ничего, кроме специальной литературы, и лишь радио сообщало ему о том, что происходит на земле.