Степана шокировал измученный внешний вид людей в строю и общая картина происходящего, ведь он даже понятия не имел о том, что именно творится за забором, скрывающим здания бараков, что немцы делают там со всеми этими людьми. Парнишка не мог себе этого даже представить, а смог бы – все равно не поверил.
Замыкали строй все те же немецкие солдаты. Они еще и сбоку шли, видимо, чтобы в случае чего предотвратить любую попытку побега.
Ворота закрылись. Степан посмотрел на Карла, стоящего у забора и контролирующего весь процесс. Мужчина еле заметно кивнул ему. Степан все понял, вот и двинулся следом за строем. Но слова офицера он не позабыл, а потому шел осторожно, стараясь держаться в стороне. Так, чтобы и его солдаты не увидели за деревьями, кустами и заснеженными холмами, и он их с поля зрения не потерял. Шагал парень, примерно, в метрах 400-ах от колонны там, где нет троп протоптанных, поэтому, конечно, и устал он «как собака».
В один момент среди всех этих людей он, совершенно случайно и неожиданно для себя, заметил родителей Сары, медленно бредущих сбоку от основной толпы. Их гнали вместе с остальными, словно стадо. Он сразу их узнал, ведь они всегда были рядом, именно поэтому он часто их видел до этого момента. Жаль только, Степан не мог окликнуть мужчину с женщиной, крикнуть им, позвать их, в конце-то-концов приблизиться к ним. Особенно приблизиться к ним – помнил про свой план незаметного преследования, вот и побоялся лишнее внимание привлечь, выдав тем самым немцам свою позицию. К тому же, ему все равно было им уже не помочь…
В таком, крайне неспешном, темпе и подобным образом, люди прошли несколько километров до того самого яра, о котором Степану ранее Карл и говорил. По его же совету парень живо к яблочной роще и рванул, где и спрятался от нежелательного взгляда немецких солдат, скрываясь за покрытыми снегом голыми ветками деревьев, но откуда ему при этом было отлично видно практически весь яр, особенно то место, где немцы в итоге и остановили людей. Это были заранее вырытые ямы, длиною, примерно, метров 50-100.
И тут немецкий офицер в серой форме, как у Карла, закричал:
- Alle klamotten ausziehen! – Пока остальные солдаты наставили на людей оружие.
Люди испуганно переглянулись между собой, но продолжали неподвижно стоять.
Тогда офицер приказал уже на ломаном русском, запинаясь через каждое слово:
- Снять всю одежду! – С трудом проговорил он.
И люди послушно начали раздеваться.
Затем он сказал:
- Все в яму. Живо!
И люди смиренно спустились.
- Встать в линию!
И люди встали.
После чего он обратился уже к солдатам:
- Bereit machen! Zielen!
Солдаты встали наизготовку. Они прицелились в людей, которые теперь находились в яме и буквально смотрели смерти в глаза. Они выглядели крайне спокойно, скорее всего, это было от полной безысходности. Хотя, конечно же, находились и те, кто стоял, кричал и плакал – люди, безуспешно молившие о пощаде…
И тут офицер дал отмашку:
- Feuern!
И в тот же миг прозвучали выстрелы, грохотом прокатившиеся по всей округе. Дым от пороха развеяло по ветру, и только тот рассеялся – Степан увидел, как люди замертво упали на том самом месте, на котором только что стояли. Он не смог долго на это смотреть, вот и отвернулся.
Их убили всех разом. Всего лишь за одну секунду не осталось больше ни одного живого человека из 300-а пришедших сюда людей. Никого не пощадили: ни стариков, ни женщин, ни даже детей. Они все умерли в той самой яме, в которую их ранее заставили раздетыми залезть.
Степан ужаснулся подобной картине. Он вскрикнул, но почувствовав опасность, тут же замолчал. И парень наконец-то понял, что имел в виду офицер, когда говорил: «Ты уже не будешь прежним, когда после увиденного вернешься обратно домой». Именно поэтому уже следующая мысль, которая посетила его голову, прозвучала так: «Пора бежать отсюда!».
Он с места сдвинулся в попытке убежать, но Степан боялся, а потому ошибался. И главной его ошибкой стала спешка, из-за которой он и поднял шум, пока вокруг любой звук затих, даже ветер замолчал, когда, убегая, задел ветки деревьев, за которыми и стоял.