- Боже! Нет. – Девушка расплакалась. Она подняла глаза и разочарованно уставилась на Степана. – Ты видел все это и ничего не сделал? Как ты мог?!
- Сара, прошу, тише. – Парень обеспокоенно осмотрелся по сторонам. – И что ты, вообще, такое говоришь? Вот скажи мне, а что я мог сделать? Послушай, там были немецкие солдаты, много солдат, если бы я попытался помешать им – меня бы тоже убили. Пойми.
И после секундных раздумий девушка заключила:
- Ладно. Я все поняла. Я согласна. Мы уйдем отсюда, но сперва дождемся моих родителей. Я никуда без них не уйду! – При этом продолжая принципиально на своем стоять.
- Сара, послушай, они уже не вернутся. Смирись с этим. А не уйдем прямо сейчас – нас тоже не станет. Но здесь я тебя точно не оставлю! Прошу, поверь мне. Мне нет смысла врать тебе – уж слишком многим я рискнул, чтобы оказаться здесь и спасти тебя. Как ты тогда мне ответила на желание в армию пойти: «не будь дураком» и «не говори глупостей», верно? – Хмыкнул Степан, а после закончил словами. – Вот-вот.
- Хорошо. Убедил. – Вытирая слезы с глаз, Сара закивала головой. Ее губы растянулись в печальной улыбке. – Но как же тогда все остальные?
- А что с ними? – Удивившись ее вопросу, Степан пожал плечами и осмотрелся по сторонам, на людей глядя.
- Раз так – тогда давай всех предупредим! Они также имеют право знать, что здесь происходит на самом деле. Они тоже вправе спастись, сбежав отсюда!
- Так-то оно – да. Конечно! Но... – Степан тяжело выдохнул и добавил, почесав затылок. – К сожалению, мы не можем этого допустить.
- Но почему?
- Нельзя позволить всем этим людям в панике поднять шум – иначе тогда и нас убьют. – Прошептал, чтобы никто вокруг не услышал, Степан. – Сара, я поклялся тебя спасти, но не их. Прости меня за это и пойми.
Он виновато голову склонил и к полу устремил свой взор.
И тут Сара положила руку ему на плечо и сказала:
- Да, ты прав. – С жалостью в глазах девушка окинула людей взглядом, после чего добавила. – Идем.
И вот они уже оба, позабыв об осторожности и тишине, бегут из барака по территории гетто к той самой двери в задней части забора, желая быстрее покинуть это проклятое место.
И только они выскочили через дверь наружу, как их тут же и заметили. Поднялась тревога. И по приказу в погоню отправили солдат, включились прожектора и осветили ребят. Ребятам вслед стреляли. На улице стояла ночь, кромешная тьма опустилась на землю и лишь прожекторы спасали немцев, иначе не видать было бы ребят.
Степан сзади бежал, закрывая, дабы не убили, Сару своей спиной и постоянно ей кричал:
- Не останавливайся! Беги, Сара, давай! И не оборачивайся! – А сам еле ноги по сугробам передвигал.
И этой ночью на смене как раз дежурил Карл. Он также на улице стоял и, удивленно на убегающих ребят глядя, отдавал приказы, дабы не выдать себя и свою связь с бегущим из гетто ребенком. Карл для вида достал из кобуры пистолет и прицелился в Степана, он чуть выше поднял дуло и в воздух выстрел произвел. Но это все равно парня не спасло – его другой в итоге подстрелил солдат.
Остальные же солдаты на Карла посмотрели, тот выдохнул и строгим голосом отдал свой очередной приказ:
- Hinter ihr! Greifen und bringen sie zurück! («За ней! Схватить и вернуть ее обратно!»).
А сам тем временем печально на тело Степана в снегу глядел. И бросил офицер на бегущую вдали девушку свой последний взгляд. И пожелал он ей удачи в пути. И поднял Карл голову к небу. И сказал:
- Мне жаль, парень. Прости меня, Ганна. – А на его глазах навернулись слезы.
И, чувствуя свою вину за случившееся, больше мужчина не вернулся в ее дом. И Ганна так и не узнала, что с ее сыном на самом деле произошло. Она плакала и, сидя на пороге своего дома и обнимая Марка, ждала хоть кого-то из них, но так и не дождалась...
7 января 1942 года.
Еврейское гетто прекратило свое существование.
Карл как раз переходил дорогу. Он не спеша двигался к кафе, где они с другими офицерами договорились встретиться. Кафе переделали под нужды немецких офицеров, харьковчанам попросту не давали войти внутрь, но обслуживали немцев именно украинцы. Когда увидел три серых фургона, которые ровным строем проехали мимо него по улице. Карл тяжело вздохнул, он опустил глаза к земле и покачал головой – мужчина знал, что именно это были за машины – так называемые «Sonder-Wagen» (с нем. специальный автомобиль).
И только офицер пришел в себя – продолжил свой путь к месту, где его уже ждали друзья. Он понял это, когда, войдя внутрь, услышал радостный крик на немецком языке:
- Карл! Дружище, ты наконец-то пришел. Проходи. Мы заняли столик.