10.
На той, на лучшей стороне,
Был кряж из чистого берилла;
Вода текла; на быстрине
Вода журчала, говорила;
Сверкали камушки на дне,
Как под стеклом, как в ночь — светила,
Покуда ни в одном окне
Свеча в долине не светила;
Теченье камушки точило,
Но не простые — дивный случай! —
Там лалов и сапфиров было
Не счесть! И каждый — наилучший.
III
11.
О, лучший край, где каждый лог,
Река и лес, и холм, и луг,
Даруя радость, мне помог —
Я сбросил бремя бед и мук:
По бережку, там, где песок,
Покойно шел я вдоль излук,
Чем дальше вел меня поток,
Тем слаще в сердце счастья звук.
Крылатая, свершая круг,
Судьбина, ласково ли, сурово,
На человека глянет вдруг:
Поднимет вновь, низринет снова.
12.
Хоть дли, хоть снова повторяй
Рассказ, а скажешь не о многом:
Я полагаю, то был Рай,
На берегу, на том, пологом,
Река обозначала край —
Межу, проложенную Богом,
А этот берег, этот край,
С лесами, с каменным отрогом,
Служил преддверием, порогом
Его владения основного,
И хода нет, — к таким итогам
Пришел я, все обдумав снова.
13.
И снова, снова думал я:
Попасть бы за реку и дале!
Где я — прекрасные края,
Но обонпол прекрасней дали!
И вот, желания не тая,
Я шел, глядел, найти нельзя ли
Хоть брод? Но ширилась струя,
И вод пучины глубже стали.
Дойду! и страхи ли, чудеса ли —
Все одолею, дал я слово;
Но то я встретил, о чем едва ли
Не помышлял я вновь и снова.
14.
И снова диво! Вдруг из зева
Водоворота, где быстрина,
Утес, как ствол хрустального древа,
Восстал, блистающий, со дна.
Под тем утесом, вижу, дева, —
Ум помрачился! — там, одна,
Дитя, стоит, как королева,
Вся в белом. Я узнал — она!
Надрайте злато — новизна
Не так сверкнет, как та обнова
На ней; и вся обновлена;
Глядел и узнавал я снова.
15.
И снова дева светлолица
Передо мной, и столь велик
Был радости прилив, что биться
Забыло сердце в этот миг;
Не диво было удивиться,
Но страх иной меня проник
И боль: откуда здесь юница,
В краю, который пуст и дик.
Она же, светлый чистый лик
Подъяв, не молвила ни слова,
И боль, от коей я отвык,
Меня заполонила снова.
IV
16.
И снова страхом я объятый,
И замер зов на языке,
Глаза раскрыты, зубы сжаты —
Я весь, как сокол на руке;
Она — видение! и куда ты
Пойдешь, коль сгинет вдалеке
Или растает вдруг, пока ты
К ней доберешься по реке.
Она стояла на песке,
Был стан ее изящно сужен,
Дитя, невинность, налегке,
Вся в обрамлении жемчужин.
17.
Жемчужин Бог, скажу подробно,
Дал королевского ей роду:
Гербовой лилии подобна,
Она стояла, глядя в воду;
Плащ белый облегал удобно,
И красоте ее в угоду
Расшит был жемчугами дробно,
Каких не видывал я сроду,
По рукавам и по исподу
Двойными низками закружен —
Украсила ее природу
Краса природная жемчужин.
18.
На ней жемчужный был венец
Увенчан маленьким букетом
Жемчужным — ни один цветец
Украшен не был самоцветом;
Волос не сдерживал чепец,
Они струились мягким светом, —
Так герцогиня во дворец
Должна входить в венце надетом! —
Оплечь власа ложились цветом,
Какой лишь золоту присужен,
Невинность чистая при этом
Цвела в сиянии жемчужин.
19.
Не счесть жемчужин — столько их
И на груди, и на подоле,
Горошин белых, не других, —
Лишь белые на белом поле.
Но ярче всех одна из них,
Светла, как свет небесной воли,
Неописуема — таких
Нет даже слов в земной юдоли,
А кто увидит — поневоле
Впадет в беспамятство, недужен.
Тот жемчуг просиял оттоле,
Где сердцу место, средь жемчужин.