Мы отключили коммуникаторы и почувствовали себя дикарями посреди первобытной природы, викингами, затерянными в океане. И одновременно рассмеялись. Ну, надо же быть так привязанными к технике. И, тоже мне, дикари — на современном автоматизированном спасательном плоту. Всего-то лишь выключили коммуникаторы…
— Аэрокаром управляли дистанционно, не самоубийцы же они. Если они каким-то образом обошли защиту КК и пеленгуют нас по этим штукам… — я поднял руку, показав запястье, — то решат, что мы погибли. Слушай, на плоту же есть станция связи? Она включается сама?
Я бросился к панели, но Катя мягко остановила меня.
— Пол, я ее выключила. Плотик утонул вместе с нами.
Я поцеловал ее в лоб. К подсыхающим Катиным волосам возвращался пшеничный цвет, от воды они слегка закурчавились.
— У тебя на голове творческий беспорядок, — хмыкнул я, — но мне нравится.
— Всегда так ходить? — игриво нахмурилась Катя.
— Можно иногда. Для разнообразия, — я подмигнул.
— Разнообразия вам, мистер Джефферсон, не хватает? — Катя делано закатила глаза. — Вот, вернется Лиен, будет тебе полный комплект. А то, гляжу, заскучал… Как Жанна Бови сказала? Как она тебя назвала?
— Э-э-э… Я не помню… Что-то там такое… Нехорошее?
Выражение Катиного лица изменилось, клянусь, через ее черты на меня смотрела Жанка! Даже волосы будто бы на миг порыжели.
— Мальчик-Казанова, на каждой вшивой планетке заводящий по любовнице и даже притаскивающий за собой мертвых баб… — начала было Катя выдавать с совершенно Жанкиной интонацией, но я жестом прервал ее.
— Хватит-хватит-хватит! Вспомнил. Это ей простительно, а для вас, госпожа лидер-инспектор Контроля, настоящий моветон. Не забывайтесь, вы всегда при исполнении…
Катя совсем чуть-чуть покраснела и показала мне кулак.
— Я тебе сейчас дам, при исполнении…
— Все, сдаюсь-сдаюсь, госпожа лидер-инспектор! Кто я такой, чтобы перечить руководству Комитета… — я поднял руки вверх, она усмехнулась и, разжав кулаки, сплела свои пальцы с моими.
— Вот это правильное решение, доктор Джефферсон. Смотри, ветер поднимается…
Она кивнула в сторону выхода. Через борт летели брызги, да и качка появилась. Плот двигался более резкими рывками, чем раньше. Я выглянул наружу. Ветер, да. Пока не сильный, но я бы предпочел лодку на воздушной подушке, чтобы не скакать по волнам, сквозь гибкое днище они стучат весьма ощутимо. Впрочем, лодки больше нет, и хорошо, что есть хотя бы этот плот.
Идти до берега оставалось недолго, остров обрывистым треугольником маячил километрах в двух. «Треугольник — символ Жемчужины, квадрат — символ Весенницы» — проплыл через мое сознание голос Ксенаты. Я попытался ухватиться за него, как Тесей за нить Ариадны, но тщетно.
Зайдя с подветренной стороны, мы без проблем миновали прибрежные камни и выскочили на зализанные морем гранитные плиты. Чуть-чуть налегли и выволокли за собой плот. Теперь его можно использовать как палатку. Гениальное изобретение эти спасательные плоты, придумали черти когда, но с тех пор по сути конструкция не менялась, только электроника и двигатель.
Однако ночевать в палатке у нас планов не было. Привязав, на всякий случай, свое плавсредство к огромному валуну, мы запрыгали вдоль линии прибоя, поглядывая, где бы поудобнее взобраться наверх, к базе.
Место нашлось вскоре. Обогнув остроносый мыс, увидели знакомую бухточку. Конечно, из нее ведь и отплывали сегодня утром. Казалось, прошла неделя, хотя, на самом деле, лишь часов восемь.
От бухточки наверх вела обустроенная тропа с перилами. Вблизи берега качалась обычная гребная лодка, с нее кто-то рыбачил. Кто-то, наверное, из технического персонала. Завидев нас, помахал рукой. А что, нормальное дело, подумаешь, парочка в шортах и маечках босиком по мокрым камням выворачивает из-за мыса… Может, всегда там гуляют? Мы помахали в ответ и пошлепали голыми ступнями по тропе.
— Ну, что, коммуникатор можно включать? — Я оглянулся на Катю.
— Погоди. Давай дойдем…
Знакомый ртутный шарик вдруг появился в моей голове и закрутился, отражая на изогнутой поверхности сразу все: в объеме, со всех сторон. Я увидел свою голову в перекрестье прицела; я нажимал на спусковой крючок; я стоял босым посередь тропы, представляя собой прекрасную мишень; я прыгал в сторону, перекатываясь через плечо ничуть не хуже, чем кувыркалась по обочине аллеи Катя во время ночного нападения на нас в Лесном городке. И я, хотя это на меня совсем не походило, хватал приличных размеров бульник, даже подсознательно не пытаясь определить минеральный состав образца, и метал его с силой, которой никогда бы от себя не ожидал. Точно в крест прицела.