— Тогда почему же этот неизвестный пытался открыть дверь старыми ключами?
— Думаю, этот кто-то связан с Мордакиной по работе, но он не тот человек, с которым она будет откровенничать, делиться происходящим. И не тот, кто все время болтается на студии и слышит все, о чем говорят. Думаю, это человек приходящий, и он не знал, что замки в двери поменяли.
— Я так понимаю, ты собираешься познакомиться с коллегами Мордакиной?
— Собираюсь.
— Ладно. — Порошин тяжело вздохнул. — Я уже понял, из города тебя не выставить…
— Не выставить.
— Ну, тогда делай мне кофе, завтра ознакомлю тебя с делами погибших девушек.
— Спасибо, друг. — Я хлопнула его по плечу. — Иди, бери мой кофе, так и быть. Себе я новый сварю. — Я закрыла входную дверь, и мы проследовали в кухню. Порошин сел за стол и сделал маленький глоток кофе из моей чашки.
— Так он уже остыл, — возмутился Владимир, отставляя чашку в сторону.
— Сам виноват, долго думал. Теперь пей остывший кофе, — усмехнулась я и подлила в турку кипяточка из чайника.
Утром следующего дня.
Оторвать Мордакину от подушки оказалось делом непростым. После изрядной доли «успокоительного» она так крепко заснула, что мое назойливое шуршание в комнате нисколько ее не беспокоило. Несмотря на то что я планировала начать день пораньше, чтобы успеть как можно больше, после ночного происшествия позволила Светлане поспать подольше, но в начале девятого утра уже решительно принялась ее будить.
— Света, поднимайся. — Я трясла ее за плечо. Никакой реакции, кроме глубокого посапывания. — Света, ты слышишь?
Мордакина по-прежнему игнорировала меня, не удосужившись даже отбрыкнуться или пробурчать что-нибудь, чтоб я отстала. Ее сон был крепок, как у медведя во время зимней спячки. Когда после пяти минут безуспешных атак, предпринятых мной, Светлана так и не проснулась, я решила прибегнуть к радикальным мерам и поспешила на кухню. Здесь я наполнила стакан холодной водой из-под крана и вернулась в комнату. Набрав в рот побольше жидкости, я сильно пожалела, что налила в стакан такую ледяную воду. Зубы сводило от холода, и я немедленно выплеснула все на Мордакину.
— Что это? — не открывая глаз, спросила Мордакина. Голос ее был глухим и хриплым, как будто она говорила из бочки.
— Утренний душ, прямо в постель. — Пока Мордакина вновь не отключилась, я поспешила оторвать ее от подушки и с силой потянула за руку. — Встаем, встаем, вот так.
Света зафиксировала свое безвольное тело в более-менее вертикальном положении, откинувшись на спинку дивана. Глаза были по-прежнему закрыты.
— Простите, я не готова, — сказала она минуту спустя и завалилась на бок.
— Если ты всегда будешь так тяжело просыпаться по утрам, я, пожалуй, запрещу тебе пить коньяк перед сном. Да и не только перед сном…
— Я встаю, встаю. — Мордакина собралась с силами и попыталась поднять тяжелые веки. — Сколько времени?
— Восемь пятнадцать.
— Вечера?
— Утра.
— Ты обалдела! — Это известие настолько поразило Светлану, что она даже приподнялась на локтях и посмотрела на меня круглыми от удивления глазами. — Восемь утра?
— Я же предупреждала, что разбужу тебя рано.
— Это ты называешь рано? — не прекращала возмущаться Мордакина. — Да это практически среди ночи поднять.
— У нас много дел сегодня. — Я не стала продолжать разговор на эту тему и категорично заявила: — У тебя есть пятнадцать минут, для того чтобы привести себя в порядок. Если через пятнадцать минут тебя не будет на кухне, я уезжаю одна. — Затем я развернулась и вышла из комнаты.
Мои слова наконец-то повлияли на Светлану, она засуетилась, зашаркала тапочками и поплелась в ванную. Больше никаких возмущений и причитаний от Светланы я не услышала. Наверное, когда ее сознание окончательно вырвалось из сна, она поняла, что значит остаться одной в пустой квартире, и предпочла последовать моему строгому совету — через пятнадцать минут Мордакина выглядела как огурчик, правда, немного помятая, немного отекшая, но при макияже, даже копна рыжих волос была закручена в ракушку.
— Если я в таком виде явлюсь на работу, меня уволят, — весьма самокритично оценила она свой внешний вид, усаживаясь за стол. — Две чашки крепкого кофе и салат «Айсберг» должны меня спасти. — Она хоть и была хозяйкой в этом доме, но в данный момент почему-то сочла себя гостьей и вопросительно посмотрела на меня: — Где мой кофе?
— В банке, в шкафу, — как ни в чем не бывало ответила я, отпивая из чашки свой свежесваренный кофе. — А салат в холодильнике.
Небольшая заминка со стороны Мордакиной, она как будто подключала свой мозг к компьютеру. В голове что-то щелкнуло, и Светлана опомнилась.
— Батюшки, извини, я уже мысленно на работе. Прости. — Она глупо хихикнула и пошла готовить себе кофе. — Обычно, когда работать надо утром, мой агент приезжает, поднимает меня и варит кофе. А я, хоть и в собственном доме нахожусь, сижу как кукла и жду, когда меня накормят. Дурная привычка.
— Так, стоп. — Я внимательно посмотрела на Мордакину, она немного оторопела. — Ты же сказала, что ни у кого, кроме тебя, ключей от этой квартиры нет. Так как же твой агент попадает в квартиру и будит тебя?
— Ой, и правда. — Света выглядела глупо, усаживаясь напротив меня. Она приподняла брови и виновато улыбнулась. — Про Борьку я и забыла. У него есть ключи.
— Это плохо, — вздохнула я, — круг поиска в этой связи сильно увеличивается. Если у тебя снять слепок с ключей могли только на студии, то у твоего Борьки…
— А новых ключей у него нет, — не без радости сообщила Светлана, она как будто пыталась реабилитировать себя за прокол, — новых ключей у него нет, Женечка, я еще не успела сделать для него дубликат. Значит, круг снова сужается? — Она прямо-таки сияла от удовольствия.
— Нет, не сужается.
— Жалко.
Чайник закипел, и Мордакина пошла варить себе кофе.
— Света, позвони своему Борису и скажи, что ты уже проснулась.
— Зачем? — искренне удивилась она.
— Не хватало еще, чтоб он заявился сюда. Пусть знает, что ты встала и будить тебя не надо. Звони. — Я была категорична в своей просьбе, и Мордакина просто не могла отказаться.
Она лениво прошлепала в коридор и вернулась с сумочкой. Именно в этой сумочке-саквояже скрывался маленький мобильный телефон. На поиски его ушло каких-то полминуты. Когда же он был обнаружен, Света быстро набрала нужный номер и принялась ждать ответа. Ответ абонента последовал не скоро, мы уже успели заскучать.
— Про то, что произошло ночью, ему ни слова, — успела шепнуть я, Мордакина понимающе кивнула.
— Алло, Боренька, — Светлана простонала, как кошка, когда ее агент наконец-то взял трубку, — я уже проснулась… Да нет, все нормально, просто какой-то козел разбудил меня с утра пораньше, дрель свою заразную включил. Нет, заезжать за мной не надо, сама приеду. Как ни странно, я отлично выспалась. — Она сладко зевнула и потянулась. — Все, целую тебя, до встречи. — Надо отдать должное Светлане, врала она очень натурально, даже у меня не возникло бы подозрения относительно правдивости ее слов. И тягучая интонация, и легкие позевывания подтверждали, что она действительно выспалась.
Когда наш завтрак продолжился, я решила вернуться к насущным проблемам.
— Мне просто необходимо попасть на вашу студию.
— Ну… — Света сделала большой глоток горячего кофе, поморщилась и тихо сказала: — Я что-нибудь придумаю, попадешь. — Она была слишком самонадеянна в своих обещаниях.
Квартиру Светланы мы покинули в девять часов. Прежде чем отправиться ко мне домой (я планировала взять кое-какие хитрости для работы), мы свернули к автостоянке, на которой Мордакина оставляла свою машину. Я хотела осмотреться на местности, а заодно проверить транспортное средство Светы. Стоянка располагалась неподалеку, в соседнем дворе, и представляла собой небольшую, машин на тридцать, площадку, огороженную обычной металлической сеткой, прибитой к деревянным, неаккуратно стесанным столбам. Охраняли эту стоянку две собаки неопределенной породы и парень лет двадцати пяти в камуфляже. Если псины обратили хоть какое-то внимание на нас со Светой, то охранник даже не удосужился оторвать пристального взгляда от телевизора. Через широкий оконный проем будки охранников я видела, с каким упоением он смотрит очередное скандальное ток-шоу, потягивая из пластиковой бутылки газировку.