Жена Богом дана
Жена Богом дана
Предки мои, Маскаев Леонтий с женой Агашей, жили в Саранской губернии. Жили себе, да и жили. И вот однажды…
День тот зимний начался в их доме, как всегда. Было холодно, и хозяин, молодой статный мужик, укрыв жену потеплее, зажёг лучину и затопил печь. Через несколько минут огонь от печи осветил убогое убранство чисто прибранной выбеленной хаты.
– Да, – с горечью подумал Леонтий. – Работаем как проклятые, а всё на чужого дядьку. Вот если бы своя землица кормила. Эка, куда меня хватило, – одёрнул себя Леонтий, понимая бессмысленность своих желаний.
Помолившись перед иконой, висевшей в красном углу, вышел. Пока чистил снег, управлялся с хозяйством, совсем рассвело. Агаша хлопотала у печи. Не успели они позавтракать, как вошёл кум Андрей, принёс письмо от брата, который ещё весной с семьёй отправился на поиски лучшей жизни в Сибирь.
– А ну, кум, пособи. Письмо вот от братухи. Почитай.
Нужно сказать, что в воскресную школу при церкви ходили они вместе, но читать научился только Леонтий. Мужчина, бережно взяв листок из рук кума, сосредоточенно вглядываясь, медленно начал перечислять приветы родственникам. А потом, затаив дыхание от волнения, продолжил дальше:
– Земля вся для пахоты пригодная, сей, сколько душа пожелает. Люд, который руками мастерит: плотники, сапожники- в артели сбиваются, до двенадцати серебряных рублей имеют. (Так это ж целое состояние, – промелькнуло в голове Леонтия.) – А река Томь не одну рыбную артель кормит. И Васька (мой сын) тоже рыбачил всё лето, смогли насолить рыбы на всю зиму. Пока морозы, поживём на заимке, а с весны дом будем ставить.
Писал он ещё, что землю свою уже наметил, а солнце пригреет- с сынами распашет. Трава по пояс - коси сколько хочешь. В лесу живности много, и она ничья, только не ленись. По тому, как притихла моющая посуду Агаша, понял Леонтий, что и её проняло до самого сердца, за душу хватило это письмо. И Андрей, и Агаша, да и сам Леонтий не думали, что есть на земле мужицкий рай, где ни на кого - то спину гнёшь, а на себя работаешь, очень хотелось в это верить.
– И что это выходит? Не прогадал братуха, продав своё здесь? Ты как, кум, полагаешь?
Леонтий молчал, его красивые губы растянулись в улыбке.
– Да, - наконец произнёс он, поглаживая рукой ухоженную бороду. – И не знаю, что сказать, прямо - таки чудеса.
Они ещё долго сидели, прикидывая, обсуждая все преимущества новой жизни. Но неизведанное всё-таки пугало.
Андрей ушёл, а Леонтий с Агашей не могли успокоиться. Как ни старались Маскаевы, работая на людей, брались за любое дело, но едва сводили концы с концами. Завести бы больше скотины, но пасти её и косить траву негде. Про пашню и разговоров нет. Письмо тронуло их крестьянскую душу с вечной тягой пахать, сеять, косить. С того дня у них только и разговоров, что и кому продать повыгодней. С домом вообще проблем не было. Сосед, зажиточный мужик, купил его старшему сыну. Корову с телёнком весной всякий возьмёт, это не в зиму.
Но была у них ещё одна беда. Женаты они уже десять лет, а детей Бог не дал, вот и надеялись Маскаевы на чудо. А вдруг там, на земле обетованной, Господь им деток пошлёт. Женились они по большой любви и жили счастливо. Ни разу Леонтий свою жену не упрекнул, а только, как увидит детишек, играющих на улице, сердце от обиды заходится. Почему вот так, за что наказал их Отец небесный? Сам он в сиротстве рос у чужих людей, родителей не знал, но грех жаловаться, работой не морили, хлеба давали вдоволь, в воскресную школу определили.
Агаша жила в деревне, где он работал. Девушка родилась в большой семье, была рукодельницей и миловидной. Уж очень она парню приглянулась.
Из старой заброшенной баньки люди помогли им дом справить, а всё остальное они уже с Агашей осилили сами. Но вот сейчас, перед дальней дорогой, что - то защемило у Леонтия в груди, но не мог он показать смятение жене. Обняв свою верную подругу, сказал:
– Даже если половина из того, что Игнат написал, правда, мы там зацепимся. Ты знаешь, я работы не боюсь.
Агаша больше походила на девочку - подростка, чем на зрелую женщину. Прижавшись к нему, доверительно прошептала:
– Я за тобой, как за каменной стеной. И не боюсь уезжать вовсе, вместе хоть на край света…
Обняв жену, Леонтий снова и снова хотел прикоснуться своими губами к её сложенным бантиком губам, вздёрнутому небольшому носику, небесным бездонным глазам. Они уже всё обсудили, обговорили, продумали. Съездили и к Агашиным родителям проститься, в церкви их путь благословил батюшка.
Если бы Леонтий знал, какие испытания и потери ждут их на Сибирской земле, может, и не рискнул сорваться с места.