Болотный царь не выглядел как тот, кто умеет ссориться, он даже не очень походил на эва, способного повысить голос… зачем такие сложности, если можно просто жутко глянуть, не тратя силы на ругань? Но его брат утверждал, что в Ксэнаре много эмоций и чувств, которые он порой даже демонстрирует. Говорил об этом Сэн с такой уверенностью, что сомневаться в правдивости его слов было почти невозможно.
— И чем я могу помочь? — За рукав рубахи Сэнара я все же ухватилась, чтобы меня не отнесло в сторону от эва и не закружило в суетливом потоке.
— Просто оставайся собой, принимай восхищение Агнэ и постарайся смирять ее опрометчивые желания.
— Как, например, идея выбраться из топей… Зыби и посмотреть, как живут люди?
Сэн улыбнулся, кивнул, ни на миг не выпуская Агнэ из поля зрения, и легко отцепил от своего рукава мою руку, крепко сжав вялую ладошку теплыми пальцами.
— А ты схватываешь на лету.
— Но если моего авторитета будет недостаточно?
Он фыркнул.
— Недостаточно? Не слышала ты, с каким восторгом Агнэ рассказывала о тебе и о вашей встрече, иначе бы в себе не сомневалась.
— И все же…
— Забудь про неуверенность! — отрубил он. — А теперь прекрати хмуриться и сделай воодушевленное лицо, к нам идут.
Сэнар был прав, Агнэ, которой надоело одиночество, спешила вернуться.
— Ну и медленные же вы, — возмутилась она, зацепившись за свободную руку своего дяди. — Пойдемте скорее, у нас впереди столько дел!
— Столько дел, — эхом отозвался Сэнар голосом, лишенным всякого энтузиазма, так отчетливо звеневшего в словах его племянницы.
Толпа схлынула неожиданно, вдруг, позволив мне на одно короткое мгновение увидеть, как широкая улица упирается в ту самую торговую площадь. Полную товаров, смеха и громких разговоров.
Этот день позволил мне сделать сразу несколько открытий.
Во-первых, покупать готовые наряды куда интереснее, пусть и сложнее, чем заказывать личный гардероб у модистки.
Во-вторых, Сэнар может быть терпеливым и смирным, если поблизости находится его полная восторга племянница.
В-третьих, племянница эта может быть страшнее стаи модисток, которых я недолюбливала и боялась с самого детства.
Наряды эва пришлись мне неожиданно по вкусу. Отсутствие корсетов и пышных юбок делало их одежду невероятно удобной и приятной, а уж наличие женских брюк, предназначенных не только для верховой езды… Я еще очень многого не знала об эва, но они мне уже нравились. Не мог быть плохим народ, придумавший такую замечательную и удобную одежду.
Когда Сэнар говорил, что я стану главной темой вечера, вероятно, мне стоило не игнорировать это предупреждение и как-то подготовиться к тому, что ждало меня впереди… чтобы не удивляться, когда посреди ночи мне на живот свалится огромная и тяжелая жаба.
Проснулась я от сильного удара под дых, заполошно взмахнула руками, взбрыкнула, путаясь в одеяле, и замерла, встретившись взглядом с хорошо видной на светлой ткани жабой.
Дождь, который я ждала весь день, обрушился на нас только ночью, и, готовясь ко сну, я открыла окно, чтобы слушать, как лениво шуршит на улице непогода.
Так и уснула с открытым окном.
Дождь кончился, тучи освободили небо и позволили луне любопытно заглянуть в мое окно.
В комнате было прохладно и тянуло сыростью, но важным сейчас было не это…
Сначала я не поверила своим глазам. Потом жаба открыла широкую пасть и хрипло спросила, переползая мне на грудь:
— Ты, что ли, принцесса?
Разговаривающая жаба… Пожалуй, это был уже перебор.
Я взвизгнула, подскочила на постели, скинув тяжесть с груди на колени, и замолотила ногами, желая сбросить ее на пол.
— Успокойся! — рявкнула жаба, лишь чудом удержавшись на одеяле. Я покорно замерла, пораженная властными интонациями, проскользнувшими в жабьем голосе. Несколько мгновений она копошилась, стараясь перевернуться со спины. Прикасаться к ней я опасалась, потому осталась преступно безучастна и помогать не стала.
Справилась жаба сама.
Я беззастенчиво таращилась на бурую невидаль, дыша через раз.
Доводилось мне слышать о землях на южной границе нашего королевства, где магический фон был так высок, что люди и животные, обитавшие в тех краях, претерпели невероятные изменения. Все исследователи, отправлявшиеся туда для изучения столь необычных воздействий магии на живой организм, так ничего выяснить не смогли, но после возвращения прожили недолго. Угасли за считаные годы.
Ходили слухи, что повинны в высоком магическом фоне тех земель были маги. Официальная же версия утверждала, что всему виной какие-то глубинные магические потоки, которые были высвобождены из-за череды землетрясений.