— Ну раз ты такой умный, сам и поговори, — поднимаясь со стула и направляясь навстречу бегущей Уле, проговорила женщина.
Но ребенок вместо бабушки почему-то выбрал Матвея. Что-то улюкая на своем, она умостилась к нему на колени и стала показывать на стакан с соком. Немного растерявшись, мужчина подал ребенку затребованную тару.
— Ей отца не хватает, — грустно произнесла Нина, посмотрев на внучку.
— А что Дима не навещает ее?
— Как развелись, взял лишь один раз. А так все время занят. Новая жена внимания требует, — со злостью произнесла женщина.
— Молодая, вот и требует, — не задумываясь ответил Матвей, давая ребенку помидор из салата.
— Какая же она молодая? — возмутилась Нина. — Лиза молодая, а та…Она старше Димы на десять лет. Прошла и Крым и Рим. Клейма негде ставить. Охомутала парня, а он уши развесил.
— Мама, Дима давно уже не мальчик. У него своя голова на плечах есть. Он в праве распоряжаться своей жизнью, как сам желает, — заметил Матвей.
Он впервые держал на руках ребенка. И это были странные и новые для него ощущения. Маленькое и разумное существо, которое еще не научилось выражать свои мысли, заменяло все жестами и звуками. И как не странно, он ее хорошо понимал.
— Она ноги хорошо раздвинула, вот и повелся, дурак!
— Мама!
— Что, мама? Он семью разрушил, ребенка бросил, жену порядочную и ушел к старой бабе! Его умным назвать можно? — продолжала возмущаться Нина.
Для нее это была больная тема и позор для семьи, Матвей это прекрасно понимал. Он даже представил разговоры всех подруг матери, которые давали ей советы и обсуждали сложившуюся ситуацию.
Немного успокоившись, женщина произнесла:
— Давай не будем об этом. Лучше расскажи, как там твой контракт?
— Пока никак. Любицкий взял время на размышления.
— Знакомая фамилия. Это тот, кому принадлежат заправки и сеть супермаркетов в городе? — вспомнила Нина.
— Не только. Ему вообще полгорода принадлежит.
— И чем ему твой контракт не подошел? Ты же не собирался его кинуть?
Матвей осмотрел свою испачканную помидором и мясом светлую рубашку и с осуждением перевел взгляд на племянницу, которая что-то сообщая на своем языке, слезала с его рук. Мужчина скептически осмотрел штаны, после первого тесного общения с Улей они измялись и имели подозрительного цвета жирные пятна. Несмотря на такие результаты общения, Матвей не мог не отметить, что он не боялся находиться рядом с ребенком. Хотя до этого с детьми друзей он предпочитал не играться, избегая ответственности.
— Мне не выгодно его кидать. Он выход на рынок нашей страны, — ответил мужчина, провожая взглядом племянницу, уверенно идущую к игрушкам на коврике. — Почему она не разговаривает?
— Она еще маленькая. Ей чуть больше года. В таком возрасте дети только начинают говорить. Уля уже знает слова: "Мама", "ба", "дяй", — гордо отметила Нина. — Она чудный ребенок, в жизни и воспитании которого я хочу принимать участие.
— В то время, как ее мать, вертя задницей перед богатыми мажорами, деньги зарабатывает?
— Ты так сказал, будто она стриптизерша, а не официантка, — с осуждением заметила Нина.
— Не велика разница.
Зазвонил телефон.
— Да, Лизочка.
— ….
— Не переживай, работай сколько необходимо. У нас с Улей все в порядке. Только что поели, играемся, — улыбнулась Нина, почему-то посмотрев в сторону сына.
— ……
— Как в институте дела?
— …..
— Слава Богу. До встречи, детка.
Отключив телефон, Нина посмотрела на сына.
— А какие у тебя планы на вечер?
— Уже никаких, а планировал отмечать подписание контракта и заказывать билет, — с подозрением ответил Матвей.
— Дело в том, что Лиза на работе задерживается. А мне нужно еще заехать в магазин, там товар пришел, кассу забрать. Да и домой.
— И?
— Побудь с племянницей. Вы с ней хорошо ладите, — доставая солнечные очки, сказала Нина.
— Очень смешно. Я вижу ребенка первый раз в жизни. Я не знаю, как вести себя с ним, — воспринимая слова матери, как шутку, сказал Матвей.
— Не первый, а второй. Как раз наверстаешь упущенное время. Восполнишь пробелы общения дяди и племянницы.
И только, когда мать встала и направилась к выходу, мужчина понял всю серьезность ситуации.
— Мама, ты не посмеешь!
— Еще как посмею, — она вернулась и чмокнула его в щеку. — Ты человек свободный, вечер не занят. Попрактикуешься. А у меня муж есть, за которым глаз да глаз нужен.