Мэй не стала тратить время зря и проникать в будуар принцессы, ее там все равно не было, как сказал Эдер, и уж точно Карита не встретила новости о собственной кончине с радостью. Ее держат где-то во дворце под охраной — чтобы не сбежала.
Мэй затаилась за сводом крыши напротив здания кухни. Пленнице тоже нужно что-то есть.
Здесь было оживленнее, чем в остальных закоулках императорского дворца. Периодически туда-сюда сновали слуги с подносами, слышались разговоры. Кухня — лучшее место для сплетен.
Мэйрилин перевернулась на спину и прикрыла глаза рукой. Крыша была теплой, дул прохладный ветерок. Но на сердце девушки было не спокойно. Ее генерала держат где-то здесь. Во дворце. Что с ним? Как он себя чувствует? Поел ли? Не дал ли знать о себе яд?
Стоит ли влюбляться, если однажды это счастье обречено на завершение?
Ее уже предавали и ранили так, что Мэй не думала, что когда-нибудь снова сможет впустить кого-то в свое сердце. Но любовь слепа и глупа, она не слушает голоса разума.
Мэй прикидывала, что прошло не меньше трех часов. За это время она узнала, что бывшую императрицу, которая находится в беспамятстве, держат в Холодном дворце, ее приказано кормить раз в день пищей, которую не едят даже слуги. Это она узнала из слов старшей служанки, которая вернула нетронутый поднос и жалобно жаловалась о печальной судьбе своей госпожи всем, кто желал ее слушать.
Еще Мэй из разговоров между поварами поняла, что готовиться какой-то банкет. Возможно, что скоро во дворце проведут официальный прием по случаю восшествия нового императора. Нужно действовать быстро, чтобы успеть.
Наконец, случилось и то, чего так ждала Мэй.
— О, Лизи, вернулась? — хихикнула молоденькая помощница кухни, когда в дверь вошла непримечательная девица в форме дворцовой горничной с болезненным выражением лица.
Наблюдающая с соседней крыши Мэйрилин подобралась, внимательно следя за разговором. Что-то подсказывало ей, что эта служанка приведет ее к принцессе.
— Да, — выдохнула Лизи.
— А что там, Лизи? На тебе лица не было вчера, когда ты вернулась. Ну ска-ажи, что там такого прячут? Неужто это…
— Марта! — рявкнул один из поваров. — Еще одно слово и ты вылетишь отсюда! Пойдешь к прачкам помощницей! Погляжу я тогда, будет ли у тебя время раскрывать свой болтливый рот!
— Прости, Джо, больше не слова. Я помогу Марте собрать поднос.
Началась возня. Звякала посуда, шкворчала готовящаяся еда, кто-то наполнял чем-то жидким кувшин.
Через пять минут две девушки вышли из здания. Одна из них — та самая Лизи, горничная, которая пришла в кухню — держала в руках нагруженный едой поднос, другая — очевидно, Марта — стояла рядом, придерживая первую за рукав.
— Ну скажи, — шепотом просила девица. — Я никому не расскажу, клянусь…Кому ты относишь эту еду? Вдовствующей императрице?
Лизи замялась, не хотя отвечать. Ее лицо побледнело.
— Нет, не ее величеству… Я не должна говорить…
Марта охнула, прикрыв ладошками раскрытый рот.
— Неужели…проклятой принцессе? — последние слова она произнесла губами, не издавая ни звука.
— Я ухожу, — воспользовавшись тем, что хватка Марты исчезла, горничная попятилась, но удержала поднос, и поспешила оставить любопытную служанку за спиной.
Мэйрилин на крыше приподняла уголки губ и последовала следом за Лизи.
Горничная петляла по территории дворца, не подозревая, что за ней следует незаметная глазу тень. Наконец Лизи остановилась возле неприметного обветшалого здания и, обойдя его сбоку, замерла перед каменной стеной. Присев на корточки и опустив поднос седой на покрытую травой землю, девушка нащупала меж густой растительность выступающий крюк и потянула его вверх.
Покрытая пластом земли, заросшей зеленью, крышка люка подалась не сразу, хилой горничной пришлось приложить больше усилий. Тихо кряхтя, она отворила прямоугольную дверцу ведущего под землю хода.
С опаской девица огляделась, и, убедившись, что осталась незамеченной — Мэй на покрытой черепицей крыше поправила платок на лице — быстро схватила оставленный ранее поднос с едой и исчезла внизу, осторожно перебирая ногами по влажным каменным ступеням, уводящим ее в подземелье.
Мэй в два прыжка оказалась у открытой крышки люка. Пахло сыростью и плесенью. Она осторожно заглянула внутрь. На стенах, выложенных галькой, мерцали отсветы пламени. Факелы. Хорошее подземелье. Сама Мэй вряд ли бы смогла его обнаружить.
Жена генерала не спешила спускаться внутрь. Она решила дождаться момента, когда горничная Лизи вернется. Мэй спряталась за углом заброшенного здания.