От первой же капли его язык и рот обожгло так, как будто он проглотил горящий чистый спирт, и вся былая усталость из его организма моментально выветрилась, полученным мощным зарядом бодрости. Перед внутренним взором Лиона взорвался фейерверк из огненных искр.
Тряхнув головой, приводя зрение в порядок, и боясь вдохнуть, он уставился в расширенные от недоумения глаза ошарашенной его действиями девушки.
С трудом проглотив огненный ком, Лион, сделав короткий вдох, смирился с остро жгучим вкусом его подопечной и нежно припал поцелуем к самой ране, аккуратно слизывая кровь, а второй рукой, обняв её за талию, слегка прижал к себе.
От этих шаловливых прикосновений его языка, по позвоночнику Натали побежали дружной кучной толпой слонопотамовые мурашки, хлопая своими огромными ушами и создавая щекотные воздушные вихри. Она вся напряглась, выгибаясь и передергивая плечами, схватив обеими руками его за волосы, плотнее прижала к себе. Лион издавал тихий урчащий звук, как будто мурлыкал довольный кот.
Натали, наслаждаясь этими звуками, его прикосновениями и ощущениями, что они дарили, слегка, то поглаживала, то ерошила его волосы.
Наблюдая за тем, как он нежно вылизывает раны, Нату стали захватывать всё более опасные мысли. На нее накатила волна возбуждения и желания упасть в его крепкие объятья и отдаться ему навсегда.
Мысли Лиона были такими же, ему так же хотелось заключить ее в свои объятия, и, слившись в страстном порыве нахлынувших чувств, не отрываться от нее никогда. Собрав с ее кожи всю кровь, до последней капли, он снова лизнул рану. Кровь почти сразу перестала сочиться. Увидев это, Натали недоуменно посмотрела на парня.
- Это еще одна моя особенность, о которой ты узнала. Моя слюна является коагулянтом для крови и обладает свойством быстро заживлять неглубокие раны.
- Тогда можешь начинать облизывать мою спину, как конфетку! - Тихо засмеялась Натали, поглядывая сверху вниз на сидящего перед ней на корточках парня.
- О! Этот леденец я готов облизывать до самого утра, причем пожизненно! – поддержал ее шутливый тон парень. - Но сначала мы отмоем тебя от грязи, а потом зашьем твои раны. Быстро прыгай в душ! Намыливай мочалку и начинай мыть меня, а я буду мыть тебя. Мою спину мой осторожно, она у меня очень чувствительная к женским ручкам. Я тебя предупредил? – Лион, поднимаясь, хитро ухмылялся, при этом поигрывая заговорщицки бровями. Натали, хитро хихикнув, подала Лиону руку.
Вернувшись в душевую кабинку Лион, налил на мочалку жидкого геля и стал аккуратно водить спереди по телу Натали. Он не сводил с нее глаз, все больше возбуждаясь от прикосновений к ней. Опускаясь все ниже и ниже, он согнулся почти пополам, пытаясь достать до ее колен.
Натали же никак не могла дотянуться своей мочалкой до отстраняющегося от нее торса Лиона. Она ощущала его дыхание над своим ухом, прикосновения его губ к ее плечу, когда он тянулся вниз. Это мытье всё больше походило на попытку соблазнения, и заставить сдаться на его любовное растерзание.
Чувствуя, что еще немного, и она позорно капитулирует, Натали, резко выпрямляясь, юркнула ему за спину. Лион только весело хмыкнул на ее маневр.
Намыливая спину парня легкими движениями, Натали провела мочалкой вдоль хребта, Лион моментально весь прогнулся. Ухватившись обеими руками за стенку кабинки и дыша как паровоз, медленно царапал по стеклу вновь появившимися когтями, оставляя неглубокие бороздки.
Парень замер в предвкушении при этом тихо, то ли рыча, то ли мурлыча. Натали провела рукой вдоль его позвоночника сверху вниз, а затем обратно слегка взъерошивая волоски на спине. Лион громче заурчал от удовольствия и снова весь изогнулся в дугу, как ласковый кот, подставляясь под руки. Его хвост, приподнявшись, бешено замахал кисточкой, ударяясь по её ногам.
Прижавшись к упругому оголенному заду Лиона и слегка выпустив коготки, Натали провела обеими руками по его спине снизу вверх и снова вниз. Лион резким прыжком развернулся к ней, издавая при этом тихий урчащий рык, схватил ее в охапку и прижал к животу, заставляя при этом обвить его ногами за талию. Его плоть напряглась и уперлась Натали в пах. Глаза Лиона горели, как два синих сапфира, сверкая бликами в вытянутых расширенных зрачках, он прижимал ее к себе все крепче и крепче, при этом покрывая лицо и плечи своей рыжули страстными жалящими поцелуями.