– Люблю.
– А они тебя?
– Тоже.
– Тархи возьми. Счастливая. Даже немного завидую.
* * *
Спустя некоторое время звездолёт заходит на посадку на планетоид лунного типа. По словам Ито (который после кухни оставил меня в покое и, все время полета я провела в своей каюте одна) нам необходимо пополнить запасы провианта и питьевой воды, а также подзарядить ионные двигатели.
– Беспрекословная власть Овайдо распространяется вплоть до границ космического сектора. Если кто-то узнает, что ты на этом борту, нам всем придёт конец. Сиди тут и не высовывайся, поняла? – Отрезает, заглянув ко мне на пару минут.
Пожимаю плечом.
– Само собой. Я не собиралась спускаться на станцию.
Хмурый мужчина слегка успокаивается.
– Надеюсь, так оно и будет.
С любопытным прищуром оббегает мою необычную позу на кровати, вскидывает темную бровь. Я сижу с поджатыми под себя ногами и пытаюсь медитировать, как делала на Земле в минуты глубокого стресса.
Ой, ладно. В Империи никогда не слышали о йоге?
Ито ухмыляется и уходит, после чего звездолет плавно входит в стеклянный рукав и садится в ангар.
Легкая встряска и двигатели в глубине маневренного транспорта затихают.
С тихим стоном закусываю губу.
На самом деле мне безумно интересно выйти на станцию и посмотреть – что там и как устроено. Однажды я уже гуляла по закрытому городу под гигантским куполом из серебряного стекла; тогда же сдала в ломбард уникальное колечко и умудрилась нарваться на банду насильников.
Нет, всё правильно. Мне нечего делать среди шумной суеты перевалочной базы. Наверняка, у Овайдо на всех планетах и спутниках полно шпионов. А моя ориентировка уже разослана. Достаточно попасть в поле зрения искина станции или нарваться на «шестёрку» Овайдо, моя песенка окажется спета. Я вновь вернусь в лапы мятежников, но после побега они уже вряд ли выпустят меня на свободу живой.
Откидываюсь головой на подушку. Связующие узы с Истинными хаотично подрагивают. Шквал мужских эмоций то нарастает, проникая в кровь и заставляя тело лихорадочно выгибаться, то угасают и тогда меня начинает знобить, как будто я лежу на снегу без одежды.
Успокоиться. Закрыть глаза. Думать о скором возвращении на родную планету. Там, глядишь, повезет – и я вырву из засекреченного Университета координаты Солнечной системы.
Я долго борюсь с сумбурными чувствами, но покой обрести не удаётся.
Щеки пылают. Сердце бешено колотится. В сумочке, захваченной с собой на шопинг, кажется, завалялась упаковка успокоительных леденцов. Их туда положили служанки Овайдо. Мол, распоряжение хозяина Дома. Вряд ли мятежники хотели сделать мне плохо. Я им очень нужна. По крайней мере, пока не выполню условия сделки.
Поднимаюсь с кровати, роюсь в сумочке. Леденцы лежат там, куда я их лично сунула – в левом кармашке. Минутку. Грудь пронзает колючий холод. В правый же – я аккуратно положила пластиковую карту, полную униев. Ту, что Дейн вручил перед прогулкой по мегаполису. А теперь её нет!
Забываю сделать вход. Униями на карте я планировала рассчитаться с братьями за провоз через космическую границу, но всё пошло не по плану. Стоп. Я обхватила виски пальцами.
Карту мог забрать только тот, кто находится на борту. Я покинула каюту всего лишь раз, чтобы сходить на общую кухню. Провела в компании членов экипажа около часа, а затем хотела вернуться, но Ито предложил экскурсию до рубки управления.
– Я согласилась, - буркнула самой себе, сильнее сжимая виски и анализируя ход событий.
Каюта осталась без присмотра минут на десять. Выходит, пока красавчик-энийец водил меня рядом с консолью управления, осыпая бессмысленной терминологией, кто-то из оставшихся членов экипажа проник в каюту и выкрал карту.
Зачем?! Я бы и так потом отдала её Ито и Вогану.
Помассировав виски, решила выяснить это позже, когда мы покинем сомнительный пункт назначения.
Взяв в рот кисло-сладкий леденец, вытянула ноги на жесткой койке и не заметила, как задремала. Беспокойный сон продлился не дольше пары часов, днище заворчало утробным воем, по металлическим стенам скользнула вибрация. Минут через пять звездолёт оторвался от посадочной платформы, стремительно набирая высоту.
Я поднимаюсь.
Из коридора доносятся голоса и смешки. Не слишком радуясь перспективе выяснять отношения с членами экипажа, от которых в данный момент зависит моя судьба, прохожу в санитарную зону, морально готовясь к непростому разговору. На душ затрачиваю пять минут, сплетаю волосы в косу, натягиваю платье-атаю: чрезмерно открытое, легкое, воздушное, в россыпи мелких драгоценных камней и выхожу из каюты.