“Доверяй первому впечатлению”, – говорила Катина мама. Катя была рационалистом и не верила в интуицию, хотя иногда случались престранные вещи. Мама брала стакан, а она уже знала, что он выскользнет из ее руки и разобьётся. Троюродного брата Вовку с песнями и плясками провожали в армию, а Катя плакала навзрыд, забившись в угол, потому что была уверена – он не вернётся. Так и случилось: ночью обрушилась стена казармы, и Вовке размозжило череп. И после всего этого Катя все ещё считала глупостью доверять чутью. О, как она ошибалась!
– Вы прекрасно выглядите. Оставьте мне номер телефона, – попросил Дракон уже без экивоков, по-прежнему не отпуская её руки.
Кругом были люди, в толпе мелькала серая форменная куртка полицейского, наверное, подними Катя шум, Дракон поспешил бы ретироваться. Но она впала в ступор. Ведь, в конце концов, он не делал ничего плохого.
“Приличные девочки не кричат на улицах, – сидело в голове. – Тем более, никто не собирается причинять тебе вред”. Но в ту минуту она как нельзя лучше понимала девчонок, которые не зовут на помощь, когда их тащат в машину или лесопарк. Они молчат не от шока, им просто стыдно, неудобно кричать. Нам с детства внушают, что поднимать шум в общественном месте неприлично. И мы не шумим, пока не станет слишком поздно.
Неожиданное избавление явилось к Кате в лице кудрявой подружки невесты Яны. Вытирая бумажной салфеткой пот с выпуклого загорелого лба, она летела к выходу, то и дело поскальзываясь на непривычно высоких каблуках.
– Катька! – крикнула она издали. – Ты спятила? Тебя все обыскались. Давай сюда, срочно!
Рука Дракона разжалась. С улыбкой он пожелал хорошего вечера и испарился. Катя потом так и не могла вспомнить, сказала ему “спасибо” или нет.
Эта история могла бы закончиться там, на пороге банкетного зала, в душистых объятиях Яны. Но Дракон не был похож ни на одного человека, которого она знала.
Дней через пять в Катиной квартире раздался телефонный звонок. Она вернулась с работы, успела проглотить бутерброд и пол-литровку кефира, после чего намеревалась забраться с ногами на продавленный диван и почитать часика два что-нибудь для души.
Но не успела она зажечь торшер, как затарахтел домашний телефон. Домой в ту пору уже почти не звонили, у всех были сотовые, лишь изредка объявлялись друзья умершей матери квартирной хозяйки или телефонная служба напоминала о необходимости внести ежемесячный платёж. Кати могло не оказаться дома, она могла не ответить на звонок или попросту не успеть поднять трубку. Но она успела.
–
Алло!
Катя собиралась отчеканить что-то вроде: “Нет, Лариса Викторовна умерла, Ирина здесь больше не живёт, если хотите, могу дать новый телефон”. Она даже присела на край тумбы и взяла в руки записную книжку, чтобы продиктовать номер Ирины, но на другом конце провода раздался вкрадчивый голос Дракона:
–
Катенька? А я вас нашёл.
Она вздрогнула. Было в этом что-то пугающее. Некстати вспомнился старый фильм с Бельмондо, где несчастная женщина, выведенная из равновесия звонками маньяка, выбрасывается из окна.
–
Кто это?
–
Надо же, не узнали… А коллеги говорят, что голос у меня особенный, запоминающийся, – он назвал своё имя.
–
Ах да, – понимая, что дальше притворяться бесполезно, Катя затараторила, – я, кажется, забыла поблагодарить…
–
Ваши прелестные глаза сделали это за вас.
Катя прекрасно видела своё отражение в зеркале: полноватая, с расплывшимся овалом лица, крупным деревенским носом и маленькими глазами в окружении белёсых ресниц. Она всегда знала, что не красавица, но то был один из худших периодов в её жизни.
–
Вы давно были в Царицыно?
“Вообще не была”, – едва не вырвалось у неё, но она вовремя осеклась. Нужно поддерживать реноме.
–
Довольно давно, когда только приехала…
И снова промах! В прошлый раз Катя ушла от ответа на вопрос о том, москвичка она или нет. В чём она точно не была сильна, так это в притворстве и создании интересного образа. Она всегда говорила, что думала. Совсем как мама. И всё же маму – такую – папа любил. Почему бы и ей не попробовать быть собой? Разве она, Катя, недостаточно много притворялась, разыгрывая перед первым мужем циничную и нахальную богемную девицу? Впрочем, удавалось ей это не очень хорошо.