– Смотри, круто получилось, да? – Алиса продемонстрировала своё творение и, получив в награду мою одобрительную улыбку, наконец-то стала собираться домой. – А можно я с тобой каждый день буду ходить на работу?
– Нет, малышка. Сегодня было исключение из-за твоей заболевшей няни.
– Ну, мамочка... ну, пожалуйста.
Сложив обе руки под подбородком, лисичка изобразила умоляющее выражение лица. Трудно сдержать улыбку, когда на тебя смотрят такими хитрыми глазками. Но я всё же покачала головой.
– Маленьким девочкам не место в агрохолдинге, лисичка. Здесь нет никаких условий, ты же сама видела.
– Но мне понравилось у тебя в кабинете. И бургеры здесь классные делают.
– Ах, Алиса… Даже не уговаривай. Завтра вернётся твоя няня и ты продолжишь ходить в детский сад.
Надув губки, как обычно делает, когда не получает желаемого, Алиса спрыгнула с кресла и пошла на выход. Я поспешила её догнать и взять за руку. Страх, что она может потеряться, как случилось утром, холодными щупальцами забрался под кожу. Дочка – всё, что у меня есть. Ради Алисы я живу, дышу и решилась на этот отчаянный шаг – забрать своё – то, что принадлежит мне по праву рождения.
Миновав просторный коридор, подошли к лифту. Лиса нажала на кнопку, вызывая лифт, вдруг увидела что-то и всмотрелась вдаль. А я тоже обернулась и на мгновение обомлела, увидев приближающегося к лифту Ольховского.
Он направлялся в нашу сторону не спеша, и я молилась про себя богу, чтоб лифт поскорее приехал и нам не пришлось ютиться в закрытом пространстве втроём. Но не случилось!
Поравнявшись, Ольховский склонил голову и подмигнул моей дочери:
– Как там мультик называется? Ну где Эльза с красивыми белыми волосами, как у твоей мамы?
– Холодное сердце, а что? – отозвалась Алиса, недоверчиво взглянув на Ольховского.
– Хочу посмотреть, – лифт подъехал, по правилам этикета Ольховский первым вошёл в кабинку и остановился у дальней стены.
Мы с лисичкой вошли следом, спиной повернулись к Ольховскому. Это были самые длинные секунды в моей жизни. Я нереально волновалась, ведь ещё никогда биологический отец моей малышки не был так близко, как в это мгновение.
Лифт приехал на первый этаж, и мы с Алисой поспешили вперёд. Вышли на улицу, огляделись. Иномарка Артура уже поджидала в нескольких метрах от главного входа в агрохолдинг.
– За нами приехал дядя Артур? – вдруг спросила лисичка, узнав машину, а я сквозь землю была готова провалиться, ведь неподалёку стоял Ольховский и точно всё слышал.
– Идём, – дёрнув малышку за руку, двинулась вперёд, пока Алиса не сказала больше и не выдала меня с потрохами.
Однажды Ольховский обо всём узнает. Поймёт, кто я на самом деле, но сейчас я не готова раскрыть все карты, иначе этот болван может нарушить мои планы.
***
Богдан
Вечером встретились с другом в баре, я рассказал о неожиданном предложении госпожи Зубенко. Димон округлил глаза, прицыкнул языком. Он конкретно обалдел, не ожидав такого поворота, впрочем, как и я.
– И что, ты согласишься? – спросил друг, подвигая ко мне бокал с янтарной жидкостью.
– Логика подсказывает, что не стоит связываться с этой дамочкой. Жопой чувствую: здесь какой-то подвох, уж сладко пела она. Но как тебе объяснить, дружище?! У меня сложилось такое впечатление, что мы с этой Маргаритой где-то пересекались раньше. Манера поведения, голос, взгляд – всё кажется таким знакомым. Но я точно знаю, что мы не знакомы. Такую эффектную женщину не забыть, если уж встретишь.
– Да, она красивая, только стерва редкостная. Надменная слишком, как и все богатые бабы.
Меня передёрнуло.
– Не согласен, моя жена тоже была богатой, но стервой её даже в пьяном угаре не назовёшь, – Димон понимающе улыбнулся, – я хочу узнать больше об этой Марго. Кто она такая на самом деле и чего хочет? Почему появилась именно сейчас, когда меня должны были избрать на должность генерального директора?
– Найми частного детектива, в чём проблемы, брат?
– Наверное, так и сделаю.
***
После ужина Алиса ушла в свою комнату и мы с Артуром остались наедине. Пока я загружала в посудомоечную машину грязные тарелки и столовые приборы, Артур допивал кофе.
Я чувствовала, как спину пропаливал его обжигающий взгляд, но виду не подавала.
– Получается, он тебя не узнал?
– Получается, нет.
– Ах, Уля, ты с огнём играешь. Я с самого начала был против этой затеи, не нравится мне всё это, да и Зубенко не внушает доверия.
– Константин Павлович – друг моего покойного отца, он знает меня с пелёнок. Поверь, ему точно можно доверять.